В тот же символический день победы Франко в гражданской войне Верховный суд должен высказаться о легализации компартии, но судьи отказываются прикрыть Суареса и возвращают вопрос в правительство. Оно перенаправляет заявку компартии в офис генерального прокурора и получает ответ, что в полученных уставных и финансовых документах нарушений действующих законов не обнаружено. Это важное правовое прикрытие для решения, которое предстоит принять правительству и его главе.
В Великую субботу, 9 апреля, когда большинство офицеров и чиновников на пасхальных каникулах, правительство объявляет о легализации Коммунистической партии Испании, опираясь на заключение генеральной прокуратуры. Министерство внутренних дел вносит компартию в список политических объединений, допущенных к выборам. Самая несистемная из оппозиционных партий становится частью рождающейся политической системы.
Легализация компартии застает врасплох не только армию и граждан, но и весь государственный аппарат, включая большинство министров правительства. Из 19 членов кабинета заранее о ней твердо знают только пятеро. И, разумеется, король Хуан Карлос. Не только генералов, но и Каррильо на всякий случай нет в Мадриде. Его под личное поручительство Суареса выпустили во Францию, там он живет у издателя Хосе Марии Армеро, в чьем мадридском доме произошла его встреча с Суаресом. Армеро по просьбе Суареса сообщает Каррильо новость за пять часов до ее официальной публикации и требует сохранить известие в тайне.
Суаресу важно, чтобы первое заявление легализованного Каррильо не звучало злорадно или мстительно. Суарес просит об этом Каррильо, и генсек не подводит. Каррильо, пока что из Франции, поздравляет товарищей с легализацией. Он говорит, что не воспринимает Суареса как друга коммунистов, напротив, считает его антикоммунистом, но достаточно умным, чтобы понять, что борьба идей происходит не при помощи репрессий, а на свободных выборах. Коммунисты отмечают свою легализацию в Испании в ту же ночь, что католики Пасху 1977 г. Каррильо просит товарищей праздновать скромно, без агрессии и реваншизма, и те в большинстве своем исполняют просьбу лидера.
До конца пасхальных праздников и начала рабочей недели остается пять дней. Все три военных министра на вопросы журналистов отвечают, что узнали о легализации компартии из новостей. Это вопиющий знак недоверия главы правительства вооруженным силам, хотя вице-премьер по военным делам генерал Гутьеррес Мельядо уверяет, что поговорил с каждым из военных министров накануне.
С этого дня консервативный сектор испанской армии, а это большинство ее высшего командного состава, считает Суареса бесчестным обманщиком, а Мельядо соучастником, продавшим офицерскую честь за должность в правительстве. Командующий танковой дивизией Брунете героический генерал Миланс дель Боск, к чьим словам прислушивается армия, заявляет, что Суарес нарушил свое честное слово, а страной не должен руководить человек без чести.
Министр флота адмирал Пита да Вейга сразу же подает в отставку, и Суарес с трудом находит ему замену: ни один адмирал не хочет входить в «это правительство». Суарес даже думает сам занять вакантный пост, совмещая должности премьер-министра и министра флота, но тогда разрыв с вооруженными силами станет слишком наглядным. Министр армии тоже хочет уйти, но его убеждают остаться старшие по званию товарищи и политические тяжеловесы. Еще нескольких гражданских министров приходится уговаривать. В воинские части, прежде всего в дивизию Брунете, на случай попытки военного путча почти не подвозят бензина. Если техника покинет казармы, далеко она не уедет.
Король в качестве главнокомандующего лично обзванивает и успокаивает раздраженных генералов. Он считает, что легализация коммунистов на Пасху, когда большинства генералов нет на рабочих местах, — ошибка, надо было сделать это более открыто, в контакте с военными, чтобы у них не осталось ощущения нечестной игры политиков с армией. Но он тоже за легализацию, и сделанного не воротишь.
Король понимает, что нельзя перейти от однопартийной диктатуры к парламентской монархии, не вызвав недовольства ортодоксальных сторонников автократии, и, не всегда себе в этом признаваясь, считает Суареса обреченным на то, чтобы обратить на себя все это недовольство и в нужный момент уйти. Хуану Карлосу помогает его секретарь и бывший учитель генерал Армада: он против легализации коммунистов, но за короля. Армада считает себя опорой трона и главным защитником своего бывшего ученика в любой ситуации — его, как писал римский поэт Гораций о Меценате, praesidium et dulce decus, надежным союзником, близостью с которым наслаждаешься и гордишься.