Наконец Суарес находит замену министру флота. Это отставной адмирал Паскуаль Пери, герой гражданской войны, который в 1936 г. одним из первых встал на сторону Франко и помог быстрой победе националистов на Канарских островах. Пери всего два года назад вышел в отставку по собственному желанию и пользуется в войсках большим авторитетом.
Суарес вновь встречается с теми генералами, которых осенью на конфиденциальной встрече убедил, что политическая реформа затронет оболочку, а не суть построенной при Франко государственности. Теперь он пытается объяснить им решение о легализации компартии. Суарес даже дает послушать фрагменты магнитофонной записи их осеннего разговора, который, оказывается, записывал и из которого, по его мнению, должно быть ясно, что речь шла о невозможности легализовать коммунистов в их тогдашнем виде. Он говорил им, что с тех пор коммунисты изменили устав и программу и соответствие их документов закону подтвердила генеральная прокуратура. Для генералов все это казуистика, и, в отличие от осенней встречи, на этот раз убедить военных Суаресу не удается.
Суаресу еще везет, что силовики не знают о его тайных, через посредников, контактах с представителями вооруженной баскской партии ЭТА. Его цель — обсудить условия умиротворения ЭТА или хотя бы перемирия на время первых выборов. В начале весны переговоры приводят к очередной частичной, а в мае практически к полной амнистии ее членов. Это подтолкнет боевиков к выводу, что насилие эффективно, и создаст Суаресу долгосрочную проблему, но сейчас ему важно, чтобы люди, в том числе в провинциях басков, не боялись идти голосовать, новости о терактах не затмили выборов и первые демократические выборы не оказались связанными в сознании граждан с хаосом, насилием и потерей властями контроля над ситуацией.
12 апреля в Мадриде собирается высший корпоративный орган армии — Совет вооруженных сил. Присутствуют военные министры, начальники штабов, все генерал-капитаны — главы военных провинций, на которые поделена страна. По испанской традиции генерал-капитаны командуют автономными региональными армиями, а в чрезвычайных обстоятельствах становятся высшей властью в своем регионе.
Большинство собравшихся чувствуют себя оскорбленными, а армию униженной: премьер-министр нарушил слово, данное представителям вооруженных сил. Пусть это слово не было юридически обязывающим и сопровождалось оговорками, для прямолинейных военных это мелочи. Произошло то, чего боялся и о чем предупреждал бывший курсант, а теперь король Хуан Карлос: у военных сложилось впечатление, что политики сговариваются за их спиной. А раз так, военные тоже могут сговариваться за спиной у политиков — делают вывод некоторые офицеры. Собравшиеся составляют решительное заявление, но пока не публикуют его.
Незадолго до этого лидер коммунистов Каррильо вылетает из Франции в Мадрид, хотя Суарес просит отложить триумфальное возвращение. После приземления самолета представитель правительства сообщает Каррильо, что в Мадриде на него готовится покушение на выходе из аэропорта, и прямо на полосе предлагает пересесть на рейс до более безопасной Барселоны. Каррильо отказывается. Тогда полицейским микроавтобусом прямо с летного поля его увозят в город в обход терминала и собравшейся там толпы журналистов и встречающих.
14 апреля, в годовщину провозглашения испанской республики, ЦК Компартии Испании собирает первый за 40 лет легальный пленум в Мадриде. В тот же день опубликовано особое мнение армии. После публичного заявления другое, более жесткое по тону, направлено лично королю, однако его текст моментально становится известен и расходится в правой прессе и в листовках по казармам. Совет вооруженных сил обрушивает гнев на Суареса и генерала Мельядо и в жесткой версии просит короля от них откреститься, а лучше избавиться.
В обеих версиях текста присутствуют три пункта: несогласие с легализацией компартии, принятие армией свершившегося факта легализации ради высших национальных интересов и готовность защищать любыми средствами целостность страны, честь национального флага и престиж вооруженных сил. Это значит: армию не удалось убедить, что легализация необходима. Пока она ничего не предпринимает и наблюдает за поведением оппозиции, но готова начать действовать, если это поведение ей покажется разрушительным.