Не принимает участие и не поддерживает амнистию как раз самая франкистская партия в парламенте — «Народный альянс» Мануэля Фраги. Ведь по новому закону на свободу выйдут левые экстремисты и баскские боевики, да и коммунистов вроде Каррильо невозможно будет сдерживать угрозой ответственности за преступления, подобные массовому расстрелу заключенных в Паракуэльосе. Только позже, когда социалисты впервые выиграют выборы, станет ясно, как закон полезен бывшим франкистам.
В тот же год Испания и Португалия, две страны, почти одновременно освободившиеся от диктатуры, заменяют Иберийский пакт, заключенный еще Франко и Салазаром, новым договором о дружбе и сотрудничестве. Глава первого конституционного правительства Португалии Мариу Соареш прилетает в Мадрид. Здесь его встречает глава первого демократического правительства Испании и почти однофамилец Адольфо Суарес.
В Испанию приезжают прославленные на весь мир аргентинские писатели Борхес, Кортасар и Эрнесто Сабато. На их родине военные только что совершили правый переворот, и страной теперь правит хунта, которая продержится до 1983 г. и падет, как и греческие полковники, в результате неудачной военной авантюры, задуманной для укрепления собственной власти. Правящие генералы попробуют присоединить к Аргентине соседние Фолклендские (Мальвинские) острова, которыми с первой половины XIX в. управляет Великобритания, и проиграют короткую войну британскому флоту. Его не задумываясь отправит за тысячи километров «железная леди» — британский премьер-министр Маргарет Тэтчер, чья твердая позиция чуть раньше отразится и на судьбе Испании.
Выигранные выборы и пакт Монклоа — две не только политические, но и человеческие победы Суареса. Год назад он — мало кому известный по имени и в лицо аппаратчик из провинции, странный назначенец короля, от которого стараются держаться подальше столичные политические бароны, чтобы не запятнать свои мантии и не омрачить перспективы сближением с главой находящейся в упадке партии власти. В таком упадке, что даже сторонники пытались раздробить ее на объединения для ее же блага. В Суареса верил только король и то, похоже, сперва видел его задачу в том, чтобы демонтировать прежнюю систему и уйти с грузом ядовитых обломков.
И вдруг оказывается, что в Суареса верят граждане. А вместе с ними и аппарат режима, и оппозиция. И вот он стоит в самом центре испанского политического класса, посреди политических баронов и молодых конкурентов, и связывает всех взаимными обязательствами на пользу себе и стране. Даже в зрелых демократиях оппозиция что справа, что слева редко договаривается с правительством не использовать против него в своих целях объективные трудности. А в молодой испанской — договорилась. Это, впрочем, не только желание Суареса, но и воля граждан. Они хотят демократии без той вражды, которая десятилетия назад привела ее к краху, а страну — к войне и диктатуре.
Суарес не останавливается на достигнутом и начинает движение к следующей победе — принятию конституции. Франко не любил либералов и конституции, и сейчас вместо нее действуют закон «О политической реформе» и семь фундаментальных законов франкистской Испании, когда они ему не противоречат. Идею конституции поддерживает не весь политический класс. Ее не принимают ортодоксальные франкисты и традиционные монархисты. Многие из них представляли себе Испанию после Франко в виде авторитарной монархии, пусть с парламентом, но с самыми серьезными полномочиями в руках короля.
Хуан Карлос, открывая первую сессию кортесов, открыто заявил, что намерен стать конституционным монархом. Но и он не знает, о какой именно степени ограничения его полномочий идет речь. Теперь, когда Суарес вместе с оппозицией начал движение в сторону конституции, выясняется, что практически о полном. За королем сохранятся лишь церемониальные и символические функции, он действительно будет символическим главой коронованной республики.
Хуан Карлос для возвращения монархии и своей династии сделал ставку на демократию. Савойская династия в Италии, греческая во главе с Константином II, братом супруги Хуана Карлоса королевы Софии, и дед Хуана Карлоса Альфонсо XIII связали себя с диктатурами и проиграли. А парламентские, демократические монархии в Западной и Северной Европе сохранились и пользуются уважением народа и политического класса.