Параллельно шла не менее массовая внутренняя миграция из деревень в города и с юга и запада на север и восток страны и в Мадрид. Самыми быстроразвивающимися, кроме столицы, оказались регионы, которым центральная власть доверяла меньше других, — бывшие оплоты республиканцев и сепаратистов: Каталония, Страна Басков, Валенсия. Все они были промышленными регионами страны и до Франко. Миграция изменяла этнический состав национальных провинций. Возрождение баскского сепаратизма в конце 1960-х станет реакцией не только на авторитарную власть Мадрида, который подавлял местную культуру и язык, но и на эту волну переселенцев.
Технократы настаивали на экономии бюджета, социальные министры-фалангисты ругали бездушный капитализм и требовали увеличения социальных расходов. Однако именно при технократах с 1 января 1963 г. в Испании впервые появилось понятие минимальной заработной платы, а сближение с экономиками западных демократий вернуло рабочим право на забастовку. В 1965 г. в уголовный кодекс внесли поправку, которая освобождала от уголовной ответственности организаторов экономических забастовок.
Политические протесты остались наказуемы, но в реальности границу между теми и другими провести было нелегко: что делать, например, если экономическую забастовку организуют активисты нелегального независимого профсоюза, да еще и внедрившиеся в официальный вертикальный профсоюз? Эта неясность приводила к хаотичным репрессиям, но в целом поправка действовала, ведь, по сути, она легализовала свершившийся факт: массовое забастовочное движение возродилось уже в конце 1940-х, а в новой, перестроенной по западному образцу экономике распространилось по всей стране.
Для Франко принадлежность Лопеса Родо и его единомышленников к католическому братству была гарантией того, что реформаторы не собираются расшатывать устои его консервативного режима и работают на его продление. Франко льстило, что он смог поставить на службу своему государству мощную интернациональную организацию «Опус Деи», которая при другом раскладе могла бы стать его оппонентом. Диктатору нравилось и то, что после 20 лет у власти он нашел взаимопонимание с образованными, деятельными молодыми людьми и те относились к нему с уважением.
Франко использовал «Опус Деи», а орден старался использовать диктатора. Ведь программа ордена как раз состояла в том, чтобы не уводить людей из мира в веру, а приводить веру в мир — прямо на поля, в цеха, офисы, министерства и ведомства, и приводные ремни в виде государственной власти были здесь весьма полезны. «Опус Деи» набрал такой вес, что для молодых карьеристов стал привлекательней правящей фаланги, усугубив ревность последней. Но братство «Опус Деи», в отличие от фаланги, так и осталось элитарным, хотя и пополнилось молодыми честолюбцами, которые в других обстоятельствах не обратили бы внимания на эту католическую самодеятельность.
Успешно завершив план стабилизации, технократы провели через правительство и кортесы, а затем реализовали три плана развития — в 1964, 1968 и 1971 гг., а Лауреано Лопес Родо возглавил специальное министерство по плану развития (в документах советского МИД его иногда называли Министерством планирования).
В середине 1950-х благодаря послевоенному восстановительному росту в Европе и $1 млрд американской помощи, полученной по военному Мадридскому пакту, испанская экономика росла примерно на 5% в год, хоть и от низких изначальных показателей, и вернула объем промышленного производства к уровню, который был до начала гражданской войны. Сперва реформы привели к некоторому падению уровня жизни даже по сравнению со скромными показателями середины десятилетия, и только в начале 1960-х дела, в том числе у простых людей, пошли в гору. Одной из причин испанского экономического чуда была разница уровня цен и зарплат между Западной Европой и Испанией. Эта разница делала выгодными инвестиции в Испанию, вывод туда производства и туризм.
С конца 1950-х Испания вступила в период самого быстрого экономического развития за всю свою историю — время испанского экономического чуда. Во время выполнения плана стабилизации и планов развития испанская экономика росла в среднем на 7% в год и была второй самой быстрорастущей экономикой мира после Японии. Некоторые отрасли и вовсе били мировые рекорды: автомобильная промышленность в отдельные годы росла на 20%, а число владельцев частных автомобилей увеличивалось самыми быстрыми темпами в мире.