В шесть часов вечера генерал Спинола прибывает на площадь Карму, капитан Майя провожает его к Каэтану. Спинола в своем обычном монокле принимает от имени только что созданного Совета национального спасения власть у Каэтану в ходе импровизированной церемонии. Потом оба больше часа разговаривают наедине: Спинола задает вопросы, Каэтану дает советы.
Революционный транзит власти выглядит в этот момент мирным, даже дружеским, если бы не военная техника за окном. По приказу Спинолы капитан Майя вывозит Каэтану с министрами из казарм на бронетранспортере. Люди на улице колотят по броне и кричат: «Победа!» Каэтану испуган, но держится с достоинством. Через полтора часа езды по запруженным толпой улицам Майя привозит пленников в командный пункт ДВС на севере Лиссабона.
Революция могла завершиться без жертв, но четыре человека погибают возле штаб-квартиры политической полиции PIDE/DGS. Ее сотрудники меньше других рассчитывают на милость революционеров и открывают огонь из окон по демонстрантам, пытающимся штурмовать здание. Директор PIDE, ультраправый силовик Фернанду Силва Паиш, десять лет назад бывший одним из организаторов убийства главы оппозиции генерала Делгаду, хочет подтолкнуть власть к сопротивлению. Впрочем, когда революционные морпехи утром 26 апреля занимают здание, он лично снимает со стены портрет Салазара. PIDE/DGS упразднена одним из первых декретов новой власти, а ее офицеры отправлены в тюрьму в ожидании суда.
Капитан Майя провожает свергнутого диктатора-реформатора и его министров к военному самолету, который вылетает на португальский остров Мадейра. Месяц спустя Каэтану разрешат эмигрировать в Бразилию.
На следующий день после восстания Совет национального спасения въезжает в барочный президентский дворец в Белене, генерал Спинола принимает титул президента. В Португалии появляется временное правительство во главе с беспартийным либералом, юристом и (к ужасу Франко) масоном Аделину да Палма Карлушем. В состав временного правительства входят самый известный политэмигрант, глава Социалистической партии Мариу Соареш, генсек коммунистической партии прославленный политзаключенный Алвару Куньял и ветеран оппозиции Энрике ди Барруш, брат Терезы ди Барруш, жены свергнутого Каэтану.
Новая власть упраздняет все институты старого режима, легализует запрещенные партии и разрешает создавать новые. 27 апреля капитан Салгейру Майя возвращается в свою часть в городок Сантарен в том же капитанском звании, в каком участвовал в восстании, но большинство его соратников предпочитают остаться в столице и заняться политикой.
Революция, которая покончила с полувековым режимом, занимает сутки. Все опоры режима оказались ненадежны, неверны ему, ослаблены и бесполезны. ЦРУ в записке для Белого дома красочно описывает восхождение генерала Спинолы к власти как демонстрацию «силы меча, помноженной на силу пера»: прославленный португальский военачальник написал книгу года, и вот результат — он во главе страны.
Уже в первые дни после революции обнаруживаются противоречия между президентом Спинолой и капитанами из ДВС. Движение требует выпустить всех политзаключенных, Спинола согласен только на тех, кто невиновен в политическом насилии, но в итоге амнистирует всех.
Теперь в Португалии вместо вертикали авторитарной власти выстроена революционная горизонталь. Есть президент и первое временное правительство, но кроме них страной правят Совет национального спасения и «Движение вооруженных сил» во главе с координационной комиссией. Во всех этих органах представлены люди самых разных убеждений. Всех объединяла мысль, что пора покончить с прежним режимом. Теперь, когда режим рухнул, в головах победителей зреют разные планы о будущем страны. Те, кто покончил с диктатурой, втягиваются в соперничество друг с другом. Португальцы с изумлением осознают, что перед ними вместо узкого коридора возможностей внезапно открылось пугающее разнообразие дорог, идущих в совершенно противоположных направлениях.
Греческая хунта, подобно португальской диктатуре, пала на этапе либерализации. Либерализовать режим попытался ее глава, премьер-министр Георгиос Пападопулос, чтобы привлечь на свою сторону граждан и элиту. Предложенная им декорация не удовлетворила сторонников возвращения к демократической норме, но перестала мобилизовывать поклонников твердой руки. Ни Аполлону свечка, ни Дионису кочерга.