Архиепископ Порту Феррейра Гомеш был героем сопротивления диктатуре Салазара. У сопротивления революции свой герой в рясе — архиепископ северного города Браги Франсишку Мария да Силва. После проповеди да Силвы с требованием вернуть церкви радиостанцию Renascença (ту, которая год назад передала в эфир песню — сигнал к революции; теперь ее захватили крайне левые активисты) толпа поджигает городской комитет коммунистической партии вместе с теми, кто находится внутри, и не подпускает пожарных. Дать отпор коммунистам призывает северян консервативная католическая организация «Мария да Фонте», названная в честь легендарной предводительницы крестьянского восстания XIX в. Руководитель организации — журналист Валдемар Парадела де Абреу, бывший оппозиционер, разочаровавшийся в революции.
Как и во время конфликтов крестьян с помещиками на юге, исход столкновений на севере зависит от того, есть ли поблизости часть, которой командует офицер левых взглядов. Но на такую помощь не всегда стоит рассчитывать, потому разговоры, что коммунисты создают отряды самообороны из рабочих, бедных крестьян и студентов, а в отделениях компартии есть оружие, часто оказываются правдой.
В событиях «жаркого лета» участвуют отряды ультраправого антикоммунистического подполья вроде «Армии освобождения Португалии». Ее основал Барбьери Кардозу, бывший заместитель директора политической спецслужбы PIDE/DGS. Во время революции он был на натовском совещании в Брюсселе и оказался единственным высокопоставленным чином PIDE, избежавшим ареста. Франко демонстративно не вмешивается в дела Португалии, однако Кардозу руководит «Армией освобождения» из Мадрида. Несмотря на идейные разногласия, тактическим союзником «Армии освобождения» становится «Демократическое движение за освобождение Португалии» под руководством генерала Спинолы, хотя Спинола презирает бывшего спецслужбиста и его молодчиков, а тот — революционного генерала-отступника.
Капитаны совершили революцию, чтобы найти колониальным войнам политическое решение. Выясняется, что единственный способ завершить колониальную войну — капитулировать. Рвущимся к власти африканским патриотам все равно, хорошие у них заокеанские хозяева или плохие, диктатура в метрополии или демократия. Они считают своими врагами любых португальцев. Даже тех, кто родились и прожили всю жизнь с ними рядом и были добрыми соседями.
В апреле 1974 г. жители городов португальской Африки, черные и белые, выходят на улицы приветствовать революцию. Но оказывается, что революцию они понимают по-разному: португальцы — как политическое освобождение, а африканцы — как национальное. Португальцев жестоко выгоняют из Мозамбика. В Анголе одновременно с войной против колонизаторов идет гражданская война трех освободительных партизанских армий друг против друга за будущую власть.
Метрополию, прежде всего столицу Лиссабон, наводняют сотни тысяч обозленных беженцев-реторнадуш из Анголы, Мозамбика, Гвинеи, с португальских островов у берегов Африки. Они бросили дома, работу, бизнес, их вклады в колониальных валютах обесценились. Они требуют компенсировать им потерянное имущество, приравнять сгоревшие сбережения к вкладам в португальских эскудо, дать жилье и работу и возмущаются тем, что на исторической родине на них смотрят как на бывших колонизаторов, требующих привилегий. Многие реторнадуш в Африке состояли в отрядах самообороны, они — идеальные новобранцы для контрреволюционного сопротивления.
Временное правительство пускает в Анголу кубинцев. Летом командующий COPCON и Лиссабонским военным округом Отелу Сарайва ди Карвалью во время визита в Гавану приветствует отправку кубинских войск в Анголу, формально еще португальскую, чтобы там под руководством советских военных специалистов кубинцы помогали просоветской фракции в гражданской войне. Вот она, революционная солидарность, которая выше национальной. Кубинцы останутся в Анголе до 1991 г. А пока Карвалью в чегеваровском берете вместе с Кастро принимает военный парад и признается, что приехал перенимать опыт построения социализма.
По мере того как португальские вооруженные силы все глубже погружаются в политику, солдаты и офицеры приобретают необычный для европейской армии вид: не снимая формы одной из армий НАТО, они обрастают бородами, усами и отпускают длинные волосы. Они редко ходят строем, зато даже в городах носят камуфляж, разнообразные береты, кепи, высокие штурмовые ботинки. Они больше похожи на победивших латиноамериканских повстанцев, чем на регулярную армию европейской страны.