— Хотя Десять главных кланов — это организация для защиты прав волшебников, они не будут сторониться долга национальной обороны. Поэтому семья Йоцуба и JSDF разделяют одни интересы.
— Я не буду вовлекать тебя в дела, не связанные с национальной обороной, то есть не буду навязывать тебе какие-либо обязательства. Я надеюсь, что в этом году мы с тобой хорошо поработаем, Тацуя.
Казама закончил разговор с Тацуей фразой, похожей на ту, с которой начал.
После Казамы Тацуя изначально хотел поприветствовать Санаду, Янаги и Яманаку. Однако Яманака сейчас отсутствовал на базе, а Санада с Янаги были заняты. Когда он разрывался между тем, следует ли подождать или поехать домой, Фудзибаяси, которая и сказала, чем те трое занимаются, пригласила его в офицерское кафе.
Было десять пятьдесят — рановато для обеда, но самое время для чашечки кофе. Поскольку сейчас шли первые дни нового года, бригада ещё не начала тренировку в полной мере, из-за чего в кафе собралось довольно много народу.
Даже в новогодние праздники персонал выполнял свои обязанности, и все офицеры были в форме. Фудзибаяси надела женскую форму офицера логистики. Тацуя же, напротив, был в обычном костюме с галстуком. Если бы держал пальто в одной руке, то, может быть, не чувствовал бы себя так неловко, но сейчас он слегка выделялся в этом кафе.
Фудзибаяси с интересом посмотрела на Тацую, молча терпевшего неудобство:
— Так Тацуя-кун тоже умеет смущаться.
Поскольку Тацуя пытался сохранять достоинство, то ничего не сказал вслух, лишь беспомощно посмотрел на неё.
— Мне не очень нравится привлекать внимание.
Фудзибаяси почти расхохоталась:
— Тогда происходящее сейчас для тебя почти катастрофа.
— С этим ничего не поделаешь. Тем более, когда об отказе не могло быть и речи.
Словно пытаясь прочесть сокровенные чувства Тацуи, Фудзибаяси внимательно смотрела на него.
— Ты имеешь в виду брак?
— Конечно.
— Ты его ненавидишь?
— У меня нет выбора. Быть по приказу помолвленным с той, кто всегда считалась моей сестрой… я не могу столь быстро переключать чувства. И сопротивляться ещё труднее, когда понимаешь, что у Миюки должен быть жених.
Ответ Тацуи был лишь прикрытием. Выбор отсутствовал не потому, что от него потребовали стать женихом, а потому что он никак не мог оставить Миюки.
Если бы любой, знающий об отношениях брата и сестры, немного подумал, то без труда бы разглядел его настоящие намерения. Однако Фудзибаяси не стала дразнить Тацую.
— Нужен жених, да…
Тацуя удивлённо посмотрел на неё.
Однако ничего не спросил. Потому что, учитывая возраст Фудзибаяси, легко сделать вывод, что ей он тоже требуется.
— В последнее время… это раздражает. Кстати говоря, мне тоже сказали, что я должна выйти замуж.
Тацуя хотел избежать этой темы, но Фудзибаяси сама подняла её.
— Хотя я тоже понимаю, что уже в этом возрасте…
Учитывая современные тенденции к раннему браку волшебников, не так уж трудно представить, под каким давлением семьи сейчас находилась Фудзибаяси. Поэтому он ей ничего и не сказал.
Именно потому, что он знал причины её нежелания выходить замуж, было ещё труднее произнести бессердечные слова.
— Я понимаю. Уже пора совладать со своими чувствами. Если я навсегда на нём зациклюсь, он, вероятно, тоже не будет рад.
Но сегодня, неожиданно, Фудзибаяси шагнула на минное поле, которого даже Тацуя хотел избежать. Сейчас ему было намного некомфортнее слушать слова Фудзибаяси, нежели привлекать внимание других офицеров.
При обороне Окинавы в 2092 году Фудзибаяси потеряла жениха, за которого вскоре должна была выйти замуж. Хотя брак устроили родители, она до сих пор не могла его забыть.
Его жених был новобранцем. Он погиб во время боевых действий на первом своём задании.
Фудзибаяси, которая раньше была исследователем, надела военную форму из-за его смерти. Она не ненавидела армию, но, наверное, желала воплотить мечты любимого вместо него. Тацуя не знал подробностей.
Он лишь понимал, что Фудзибаяси не может забыть жениха, погибшего на поле боя, и что её окружение не может ей это просить.
— Ах, извини! Я… заставила слушать свои жалобы, но они лишь раздражают тебя, Тацуя-кун, — почувствовав неловкость Тацуи, Фудзибаяси смутилась и поспешно извинилась.
— Нет… я лишь думаю, что ваша семья беспокоится о вас.
Нынешней Фудзибаяси Тацуя мог сказать только это.
Как Якумо и сказал, слухи о Тацуе и Миюки стремительно разлетелись среди волшебников.
— Шизуку, это, это правда?!
— Ошибка исключена… — с трудом ответила Шизуку, отведя взгляд от вставшей с другой стороны стола Хоноки.
— Миюки — следующая глава семьи Йоцуба?!
— Ага.
Будто потеряв силы, Хонока опустилась обратно на стул.
Их дожидались крохотные пирожные и красный чай.
Сегодня было воскресенье, шестое января. Шизуку и Хонока находились в столовой семьи Китаяма, наслаждаясь послеобеденным десертом… хотя всё «наслаждение» испарилось.
Говорить на эту тему с Хонокой, которая редко заглядывала к ней (в этот раз Шизуку её пригласила), Шизуку было некомфортно, но она чувствовала, что сказать ей сразу лучше, чем огорошить при следующей встрече.
Как она и думала, подруга получила серьёзный удар и сейчас сидела, погрузившщись в апатию.
— Миюки… теперь понятно… — Однако апатия прошла неожиданно скоро. Хонока пробормотала несколько слов, будто принимая это, затем уверенно посмотрела на Шизуку: — Это меня страшит, но всё хорошо. Если она член Десяти главных кланов, тем более — Йоцубы, то вполне понятно, почему у неё такие способности. — Хотя сейчас Хонока выглядела чуточку одиноко, она с пониманием посмотрела на Шизуку. — Так от кого ты это слышала? От тёти? Или дяди?
— Йоцуба передала сообщение в Магическую ассоциацию, которая разослала его главам основных представителей Ста семей. Моей маме об этом сообщил один из старых знакомых.
— Ах, если бы папа был дома, то наверняка сказал бы мне.
Отец Хоноки, подчинённый одного сильного клана, входившего в Сто семей, скорее всего узнал бы о новостях на работе, поскольку их никто особо не скрывал.
Шизуку впервые обрадовалась тому, что отца Хоноки не оказалось дома. Он не знал, что дочь влюбилась. Скажи он ей о Тацуе и Миюки как о слухах, то едва ли смог бы поддержать должным образом.
— Хонока.
— Да, что такое?
Однако Шизуку было не так легко с этим справиться. Она знала, что не блещет красноречием, ей было трудно подобрать нужные слова.
«Но… я просто обязана сказать ей».
Хонока могла заплакать. Нет, она наверняка заплачет. А дать ей честно выплакаться может только лучшая подруга. Шизуку переполнилась важностью поставленной перед ней миссии.
Если она не сделает этого, то будет чувствовать себя так, словно убегает от разговора.
— На самом деле мама сказала ещё кое-что.
— Ещё? И что же?
Шизуку на выдохе сказала:
— Миюки и Тацуя-сан не настоящие брат и сестра, а двоюродные. И, похоже, об этом не знали даже они сами. А еще Тацую-сана выбрали женихом Миюки.
И закончила на одном дыхании.
— Это невозможно… — Пытаясь оставаться сильной, Хонока сразу же улыбнулась. — Право же, Шизуку. Хватит уже злых шуток. До первого апреля ещё три месяца!
Хонока ждала от Шизуку ответной улыбки. Ждала, что Шизуку беззастенчиво ответит: «Ты меня подловила».
Однако Шизуку лишь спокойно смотрела Хоноке в глаза.
— Эй, Шизуку. Прекрати шутить.
В глазах Хоноки появился страх. Тем не менее, продолжая улыбаться, наполовину шутливым тоном она умоляла Шизуку сказать ей, что это розыгрыш.