По коридору уже слышались уверенные шаги дамы Марджери. Воспитательница решила проследить лично, как отправляются студенты на практику.
Попрощаться толком не удалось, только обнялись и сказали несколько слов на прощание. И всё! Два месяца им предстояло провести друг без друга.
Слегка всплакнули для приличия, как и полагается нежным воспитанным барышням, и помахали платочками, которые специально держали в руке.
Ксана оглядела комнату, моментально ставшую пустой и гулкой. Теперь у неё есть личная спальня, с собственной купальней, в которую не надо стоять в очереди по утрам и вечерам. Скучать без подружек не собиралась, ещё неизвестно, как будет выматывать практика, но радовало, что не придётся беспокоиться о еде - столовая всегда работала и по ночам. Там оставляли лёгкий овощной суп, который подогреть было делом нескольких секунд, и пирожки.
- Ксения, - в комнату неожиданно заглянула воспитательница. - Не задерживайся, библиотека начинает работать с девяти часов, а к восьми тебе уже надо быть на месте.
- Разумеется, - пробормотала девушка, с тоской поглядывая на кровать.
Поспать не удастся, стоило дойти до столовой, а потом потихоньку выходить на практику. Пусть пораньше, но следовало заметить - сколько времени ей понадобится на дорогу.
В столовой уныло слонялись оставшиеся студенты. Для счастливчиков, только ещё закончивших первый курс, было слишком рано, поэтому с тарелками едва передвигали ноги те, кто мог добраться до места практики самостоятельно.
- Ты целительница? - рядом за стол плюхнулся высоченный боевик и со стоном сжал виски.
- Нет, бытовичка, - спокойно заметила Ксана с жалостью глядя на одутловатое лицо парня. Судя по его виду, окончание учебного года прошло успешно, с изобильными возлияниями почти до рассвета.
- Толку-то от вас, - парень небрежно ухватил кружку с чаем, не замечая, как выплёскивается обжигающий напиток. - Была бы целительница, хоть мучения мои прекратила.
М-да, за утренними сборами она забыла прицепить на платье булавку, отводящую лишние взгляды, и теперь пыталась сделать в памяти зарубку.
Кусок творожника со сметаной, ломоть хлеба с маслом, тарелка молочной каши и горячее какао - хороший завтрак для начала дня.
Потихоньку в столовую подтягивались и остальные, и девушка заторопилась, чтобы освободить место другим страждущим. Студентки с факультета целителей суетились между ребятами, разнося флаконы с аптекарскими настойками. Именно то, что и требовалось после вечерней попойки.
Утренний ветерок холодил, и, постояв на улице, Ксения всё-таки решила прихватить тёмно-серую накидку с капюшоном.
Булавка заняла место на воротнике, сойдя за незатейливое украшение. Осталось взять небольшую сумку, в которую отправился документ о направлении, и запереть дверь. Вдохнула-выдохнула и остановилась перед картой столицы, которой были разрисованы стены просторного вестибюля академии.
Четыре квартала в сторону узкого Аклюдского канала, через который были перекинуты небольшие узорчатые мостики со статуями худющих нимф с кувшинами. "Переливающие воду" - так назвала их дама Марджери, когда устраивала пешую прогулку по городу. Не по всей столице, конечно, улицы, на которых располагались дорогие особняки, студентами не посещались, и в королевскую резиденцию на экскурсию их не водили.
А вот всякие магазинчики, швейные мастерские, кондитерские и кофейни им показывали, как и рынки, скверы и прочие места, которые должны были знать добропорядочные горожане.
Впрочем, в каждом уважающем себя городе были улочки, на которые студенткам ходить не рекомендовалось. А на некоторые так и студентам. На первых находились дома свиданий, которые можно было легко перепутать с цветочными лавками, поскольку названия заведений были ярко расписаны букетами роз и гортензий, на вторых стояли питейные заведения от приличных до самых дешёвых и затрапезных, в которых собирался всякий сброд.
Постояв ещё пару минут перед картой и запомнив, как следует идти, Ксана оглянулась. Она оказалась не в одиночестве, остальные практиканты, кто хмуро, а кто с любопытством, тоже изучали полезную настенную роспись. Раньше, бывало тоже поглядывали на стену, но без особого интереса и плещущегося энтузиазма.