Уже было собиралась с силами, чтобы начать свой черепаший марафон, как меня подхватили сильные руки.
– Не нужно, я сама, – вяло и сонно попыталась отбиться, но никто меня слушать не стал, легко, словно пушинку, в два счёта подняв наверх в мою комнату.
И стыдно признаться, но как только мою тушку опустили на кровать, я тут же провалилась в глубокий сон, в последнюю секунду перед тем, как сознание меня покинуло, отметив странное чувство лёгкости, будто наконец избавилась от тяжёлого платья и шпилек в волосах…
_______|
Завтра будет глава от лица Корнелиуса)
Глава 8.4
Глава 8.4
Корнелиус
Разговор с Даниэлем был коротким и доходчивым. Я дал ему понять, что если он собрался добиваться внимания Лисы, то пускай будет готов к скорейшему явлению в Храм пречистой Саннии для прохождения с ней немедленного связующего обряда. И что я сам готов сопровождать девушку к алтарю вместо её старшего родственника.
А чтобы не было соблазна проверить мою угрозу, на которую он отреагировал хмурым недовольным взглядом и обещанием подумать, я подбросил ему новую работу. Отец Виктории сетовал на нестабильность её энергетического поля и странные скачки магии. А Даниэль хорошо зарекомендовал себя в их доме, да и специалист по такого рода проблемам он неплохой. И, насколько знаю, жаловался на отсутствие занятных случаев. Этот же должен был его заинтересовать…
Спровадив друга, я занялся бумагами, час от часу поглядывая из-за плотных занавесей в сад, где осталась одинокая фигурка, склонившаяся над книгами.
Что же мне с тобой делать, Лиса? И почему всё сложнее оставаться равнодушным рядом с тобой?
Сегодня был долгий день, принёсший совершенно неожиданные сюрпризы. Вместо нервной и недовольной или настороженной и отстранённой Лиса была обворожительной и естественной. Её любовь к коллекционным магиссам немало меня удивила. А пока мы наслаждались поездкой и я рассказывал ей о магических технологиях нашего мира и о близлежащем городке, куда мы направлялись, не раз замечал лёгкую улыбку на её лице. Она будто отпустила ситуацию и начала воспринимать свою будущую жизнь здесь совсем по-иному.
В кафе, где нас ожидал регистратор, я испытал что-то похожее на муки совести. Я точно знал, что магия Василисы слишком необычна, сродни древних умений лидив, которые давно не передавались другим расам. Оттуда же, откуда и мой проклятый дар, который я в последнее время лишь неимоверными усилиями удерживаю в узде. Лиса нужна мне, но её магия здесь, в королевстве, совершенно бесполезна для неё и даже опасна, если кто-нибудь о ней узнает, обнаружить же её стандартными приборами регистратора невозможно. Так отчего же я чувствую себя последним негодяем, отнимающим у неё надежду на будущее?
Когда регистратор объявил результаты исследования, Лиса поникла. А я стал ожидать, когда же будут слёзы. Знаю, какими могут быть женские истерики…
Но неожиданно вместо того, чтобы плакать и сокрушаться или замкнуться в себе, она улыбнулась и произнесла «Спасибо», выбив почву из-под ног.
Я совершенно точно мог сказать, что она понимает, что значит для неё приговор регистратора, но при этом смогла придти в себя и принять реальность, как должно. Даже не сразу сумел отыскать слова, нёс какую-то ахинею о том, что мы сами кузнецы своего счастья, а магия – не самое главное в жизни.
Нам обоим нужно было развеяться, придти в себя, и я предложил прогулку к аллее фонтанов. Светлое и приятное место. Девушкам нравятся загадочные и причудливые формы здешних фонтанов. Скорее всего из-за романтического флёра легенд, связанных с ними.
И не прогадал. Лиса с удовольствием разглядывала всё вокруг и слушала мой рассказ, а мне просто было комфортно находиться рядом. Даже моя магия притихла.
Что такого особенного есть в тебе, девочка, что заставляет зверя внутри меня, словно безобидного домашнего пса, замереть в ожидании ласки? Не хотелось бы быть таким зависимым от кого бы то ни было.
Вчера весь вечер ломал голову над накопителем, а разгадки так и не нашлось. Каким образом дар заставляет на время «утихнуть» мою магию, непонятно. И более того, я обнаружил, что даже та самая малая крупица силы Лисы, запечатанная в кристалле, потихоньку тает. Испаряется, и будто по невидимым путям возвращается к хозяйке. А ведь в изученном вдоль и поперёк манускрипте, доставшемся мне в наследство вместе с перстнем, говорилось, что носители «азири» расстаются с силой лишь в одном случае – своей смерти. Это, естественно, было неприемлемо. Но отчего же я решил, что смогу обойти это условие?