Мы с Корнелиусом тоже успели занять столик в этом популярном заведении, умопомрачительный запах выпечки которого привлекал всю округу.
Проглотив последний кусочек вкуснейшего шоколадного круассана, я задала вопрос, который теперь был насущным для нас:
– Что мы будем делать дальше?
Взгляд Корнелиуса приобрёл задумчивое выражение и он произнёс:
– Примем святые брачные обеты.
Глава 13.2
Глава 13.2
Несколько секунд я не могла промолвить и слова от шока. Он что, опять шутит? Или снова будет прикрываться рабочей необходимостью и своим удобством?
Совершенно не смешно!
– Зачем? – хрипло произнесла, прокашлявшись и сглотнув.
— А зачем существа вступают в брак? – усмехнулся он.
– Но… у нас с тобой разные статусы и…
– Отчего же, – в глазах сверкнула небольшая хитрая искра, а губы растянулись ещё шире, – статус у тебя вполне нормальный. Ты невнимательно прочла свои документы. По ним – ты леди. Мелкая приписка внизу гласит, что ты – сенир. А это обращение относится к мелкопоместным аристократам. Впрочем, это не так уж и важно. Меня всё вполне устраивает. Ты подходишь мне.
Сердце забилось пойманной птицей, а потом замерло. Подходишь! Какое интересное слово. Не люблю, не нравишься, и даже не чувствую хоть что-то… Хотя, чего я ожидала? Наука и исследования – вот, что вызывает у него бурю эмоций.
– К тому же, это решит все наши проблемы. Герцогиню и практически королевскую родственницу не так просто обвинить в чём-то, а упрятать в застенки – тем более.
Сердце ухнуло с высоты и разбилось на мелкие осколки. Вот оно, то, чего я так опасалась. Удобно! Правильно! Не хлопотно!
Я опустила глаза, рассматривая яркую полотняную салфетку, расстеленную на коленях, будто увидела там что-то захватывающее и сногсшибательное. С трудом проглотила комок слёз, что встал поперёк горла, и попыталась сохранить спокойствие, которого совершенно не ощущала. Я же знала, что меня ждёт. А значит, не о чем горевать.
– Нет, – наконец выдавила из себя достаточно спокойным тоном. – Не сейчас, – попыталась смягчить свой отказ. – И не так.
– Хорошо, – весёлость как рукой смело из голоса Корнелиуса. – Тогда вернёмся к изначальному плану, – произнёс он холодно и сдержанно и сжал ушко чашки так, что, казалось, та вот-вот треснет в его руках.
***
Не знаю, как я спокойно смогла обсуждать дальнейший план действий, тогда как мне хотелось сбежать на край света, но тем не менее, сейчас мы с Корнелиусом стояли возле того же портала, через который попали сюда, и, на удивление, даже были пропущены конвоем, охранявшим его.
Пройдя сквозь портал, мы оказались в огромной портальной зале, в этот момент переполненной толпой существ из других королевств. Всё же портальный говорил правду, в Танарийское королевство нагрянули дипломатические делегации. И мы, среди всей этой разношёрстной, разнорасовой и во всех смыслах разноплановой толпы, были не так сильно заметны.
Удивительно, но несмотря на то, что портальный был в курсе о нашем прибытии, это входило в его обязанности, и даже, в промежутках между организацией всей этой толпы, успел отвесить нам поклон, что, в принципе, было весьма обнадёживающим (значит, стать фигурами нон-грата мы пока не успели), так вот, несмотря на всё это, нас не спешил никто заключать под стражу или отправлять на поклон к самому королю.
Мы спокойно успели вернуться в свои покои (каждый в свои) и даже переодеться в более подобающие наряды, когда нагрянули те, кого я предпочла бы не видеть, но кто так необходим был для предстоящего спектакля, который нам придётся сыграть с Корнелиусом.
Вначале явилась моя временная горничная Рита и начала охать и ахать о том, что было во дворце, пока мы с Корнелиусом отсутствовали. А было много чего. К примеру, её допрашивал сам начальник дворцовой стражи о том, где я делась (ха-ха! Скорее, она докладывала ему всё, что знала). А леди Таисия причитала и заламывала руки, охая и ахая о низких моральных качествах нынешней молодёжи…
Кстати говоря об упомянутой леди, она нагрянула следующей. И устроила концерт по заявкам, упрекая меня в неблагодарности и недальновидности, и пообещав с этого момента не покинуть свою подопечную ни днём, ни ночью, даже если её будут пытать.