— Камилла?
Она поднимает глаза, слыша свое имя. Итан Варго стоит на входе, смотрит на нее и словно чего-то ждет. Она фыркает, ничего не отвечая, и снова пытается подняться.
— Я не знаю, что все это значит, — Его рука ложится девушке на плечо и он помогает ей встать. И снова не сводит с нее глаз. — Но я хочу поговорить с тобой. Хорошо? Ты достаточно держишь себя в руках, чтобы пройтись немного?
***
Она бы вряд ли смогла идти сама, если бы Итан ее не поддерживал; но от его близости легче не становится. Он для нее — враг, чужой, предатель; она идет с ним только потому, что хочет выбраться из той камеры.
Они спускаются на один этаж, идут по однообразным светлым коридорам мимо множества дверей и наконец выходят в обширный зал. Он привел ее в столовую. По левой стороне вдоль окон — три ряда столов, справа — длинное место раздачи. Итан не отпускает девушку ни на секунду, и, усадив ее за один из столов, подзывает официантку и просит принести одну порцию.
Затем снова смотрит на нее. Она откидывается на спинку стула, водя взглядом по комнате.
— Ками, — тихо зовет он ее, но та игнорирует. — Это ведь ты, да?
— Я не знаю этого имени. — Отвечает она, чуть пожимая плечами. — Разве мы вообще знакомы?
Итан раздраженно поджимает губы. Его обижает такая реакция, это очевидно — и это веселит девушку.
Из кармана Варго вытаскивает идеально сложенный в четыре раза билет на автобус.
— Это нашли в твоей сумке. Здесь написано, что ты — Камилла Марлон. — Итан бережно проводит по сгибу и тут же бросает билет на стол. — Если это какая-то шутка, я требую объяснений прямо сейчас.
Но она ничего ему не собирается объяснять. На лице играет довольная улыбка, а в глазах — тусклый, но недобрый огонь.
— Не понимаю, о чем ты.
Официантка ставит перед ней порцию. Камилла даже не смотрит на нее, а Итан вежливо благодарит. И не спускает глаз с Ками.
Та растягивает губы в некой насмешке. Итан не понимает ее игр и поэтому напрягается. Даже если бы он пытался это скрыть, удерживая контроль над ситуацией, от взгляда девушки не ускользнули бы нервные движения челюсти и изменившийся взгляд. Она знает его, знает каждое движение, каждую мысль, каждый кусочек его тела. И он должен знать ее тоже. И он знает. Уверен в этом. Но почему-то это осознание то и дело ускользает, словно перед ним сидит его Ками и не она одновременно.
— Ладно, — в их игре в гляделки первым сдается Итан. — Ты хочешь о чем-то спросить. Спрашивай, раз уж я не достоин получить ответы на свои вопросы.
— Когда я могу уйти отсюда? — Ни секунды не сомневаясь спрашивает девушка.
— Как только мы убедимся, что тебе ничего не угрожает.
— Но мне ничего не угрожает.
Ее голос так легок и беспечен, как будто ничего и правда не случилось. Будто бы это не ее забрала магия, когда они перешли черту. Будто это не ее смерть он наблюдал, не в силах остановить.
Но Итан отгоняет от себя эти мысли. Она вся, его Камилла, больше не застывший в агонии образ — она здесь, рядом, и она жива. Все, чего он хочет, это коснуться ее, и почувствовать, что она реальна. Или хотя бы лишь еще немного понаслаждаться ее чертами лица и неспешными движениями, пока она обедает.
— У тебя руки в умбре. — Он кивает на ее ладони. — Тебе угрожает болезнь. Останься здесь ненадолго, ладно? Мы можем помочь от нее избавиться.
— Какой же ты врун, Итан Варго. — Она смеется.