— Благородная смерть и высшая цель, да, я знаю. — Заученная фраза слетает с губ слишком быстро, чтобы следить за тоном, однако раздражение оказывается заметным и Мидей напрягается. — Однако это не отменяет мою потерю. Прошу хотя бы к этому относиться уважительно.
Декан видит, как она примается нервно крутить кольцо на безымянном пальце.
— Я сожалею, Дейс. Но вы оба знали, на что шли. Каждый из вас при поступлении сюда подписал договор, особым пунктом в котором была выделена осведомленность о возможной смерти, за которую никто не будет нести ответственность кроме вас самих.
— Я и несу.
Она злится. Ничего не может поделать с собой, но злится — это буквально единственная эмоция, которая осталась у нее после потери Эвана. Слабость и злость. И ненависть к себе. Не этого бы он, конечно, хотел, но Дейс их не выбирала.
Колдунья делает глубокий вздох и прячет руки в карманах.
— Айзек намерен создать проект заново за девять недель, и я его поддерживаю, хотя это и очень малый срок. Пожалуйста. Не разрывайте наш контракт.
Мидей снова садится в свое кресло.
— Вас осталось только двое из группы. Разве это не так? Что вы собираетесь мне сдать? Я боюсь, что любой результат не приемлем. Вы были отличной группой, Дейс, одной из самых многообещающих за последние года. Но вдвоем вы почти ничего не стоите.
— Все знают о том, к каким последствиям может привести попытка расторгнуть контракт, сэр. Мы и так многое потеряли. Не верить нашим обещаниям выполнить оговоренное — почти оскорбительно.
Декан наклоняется вперед, скрестив пальцы рук у лица.
— Как и внести отсрочки, Дейс. — Угрюмо напоминает он. — Я понимаю, к чему вы клоните.
Отсрочка… Она была бы очень кстати и решила многие проблемы. Но такие варианты никогда не были предусмотрены — либо теряете два года и идете на ступень вниз, либо и вовсе вылетаете из-за неуспеваемости. Академии нужны лишь самые лучшие и продуктивные умы. Только так можно выдержать магическую гонку.
— Я прекрасно знаю правила, декан Мидей, я занималась их перечитыванием не одну ночь. Я не хочу отсрочку для отдыха, я хочу продолжать служить магии. Хочу служить еще более активно и усердно для того, чтобы доказать, что я и Айзек, что мы… Стоим некоторых поблажек.
Рискованная затея, если быть честным.
— Изменение контракта даже куда более сложная вещь, чем его расторжение. — Заявляет декан спустя какое-то время. — Мы предпочитаем не прибегать к этому способу.
Конечно, Дейс знает об этой сложности, из-за страха перед которой почти никто и не решается хоть что-то менять. Куда легче разорвать контракт и позволить магии забрать все, что она захочет, у нарушителя, чем попытаться с ней договориться.
— Преподавание курсов у начальной ступени, помощь с другими проектами, выездные экспедиции — я согласна на любые условия, просто впишите их в мой контракт. Все-таки, с последствиями дело все еще иметь мне, а не вам. Только договоритесь.
Он скептически относится к этой идее, учитывая, что Дейс не может держать себя в руках даже на обычных занятиях. Атероль доложил ему о том, что девушка не обладает должной концентрацией внимания, чтобы посещать его пары. Это уже третий профессор, который ставит на рассмотрение вопрос о расформировании группы “Ди” из-за отсутствия показательных результатов.
— Вы уверены, что справитесь с этим?
— Конечно. Я всегда со всем справляюсь.
Повисает молчание. Дейс надеется, что Мидей обдумывает ее предложение и то, как его можно реализовать — по крайне мере, только такой исход ее устроил бы, а разочаровывать себя заранее ей не хочется.
— Когда мы взяли вас в Академию, Дейс, сколько вам было? — Внезапно спрашивает декан, переводя тему.
— Четырнадцать. Еще бы не помнить. Я, насколько мне известно, до сих пор единственная, кого приняли на два года младше положенных правил.
— Верно. Возрастные рамки придуманы не просто так, как многие отчего-то думают, из-за чего у нас то и дело встречаются конфликты с поступающими и их родителями. По ряду некоторых причин шестнадцать лет — это идеальный возраст для того, чтобы начать заниматься магией. Знаете, почему?