По тесноватому коридору двинулся вперед, пока не вышел в одно из внутренних помещений. Кажется, это какое-то помещение охраны: стены покрыты панелями из матового металла, на потолке мерцают тусклые светодиодные лампы, создавая холодное, неуютное освещение. Но людей здесь нет.
Не став задерживаться, двинул дальше, прислушиваясь к ощущениям. Попытался воспользоваться божественной силой и прощупать комплекс на предмет живых существ, но столкнулся с помехами. Нечто в самой конструкции комплекса мешало. Я бы мог попробовать «продавить» эту преграду, но в таком случае рискую быть обнаруженным раньше времени. Пусть лучше мое появление для Фероса будет полным сюрпризом.
Ещё одно помещение, и на этот раз там были люди, только что-то с ними не так. Я лишь взглянул на них и явственно осознал это. Это помещение было лабораторией. Просторное, со множеством закрытых фитокамер разного размера с ультрафиолетовыми лампами. Вдоль стен располагались рабочие столы, заваленные пробирками, микроскопами и странными приборами, которые я не смог опознать. На одном из столов стоял голографический проектор, отбрасывающий в воздух трёхмерные модели растений, которые медленно вращались, демонстрируя свои структуры. Похоже, тут занимались изучением растений, вернее, занимаются.
— Кажется, они не обращают на тебя внимания, — отметил Архитектор, обходя одного из мужчин в лабораторном халате, который что-то записывал в блокнот с отсутствующим видом. Его движения были механическими, словно он находился в каком-то трансе, а глаза смотрели в пустоту, не замечая ничего вокруг.
— Спасибо за очевидное, — бросил я ему, и мои слова лишь подтвердили сказанное призрачным спутником.
Даже на речь эти люди внимания не обращали, продолжая заниматься своей работой. Одна из них, женщина в белом халате, стояла у большого экрана, на котором отображались графики и диаграммы, но её взгляд был пустым, словно она не видела того, что перед ней. Я даже специально подошел к ней и провел перед лицом рукой, но никакой реакции не последовало. Меня для неё словно и не существовало. Архитектор сделал то же самое, только с другим человеком, и заработал от меня недовольный взгляд,.
— Полагаю, что это все дело рук Фероса.
— Полагаю, что так, — согласился Архитектор.
— Есть мысли, чем именно тут занимались? — я решил воспользоваться знаниями самого умного существа во вселенной. Вдруг скажет что-то полезное.
— Тут занимались исследованием влияния глубинного искажения на растения, — сообщил Архитектор, проходя чуть дальше. — Это контрольная группа, растения выглядят обычными, а вот эти заражены и подвергнуты разным воздействиям.
Он указал на ряд фитокамер, каждая из которых была оснащена сложной системой датчиков и трубок, по которым, судя по всему, подавались различные вещества. И, разумеется, большая часть из них была покрыта белой субстанцией глубинного искажения. Какие-то частично, какие-то целиком и полностью из них состояли.
— Тут температура в пятьдесят градусов по Цельсию, тут — минус пятьдесят, там нет какой-либо влаги, а тут, наоборот, стопроцентная влажность. Эти были подвергнуты воздействию разных кислот…
Архитектор шел, указывая то на один цветок, то на другой, и рассказывал, какие именно исследование проводилось на нем, словно этим комплексом руководил он сам. Хотя что тут удивительного, ведь передо мной сам бывший аватар Познания.
— И зачем им это всё?
— Кто знает, — равнодушно бросил он. — Мне неизвестны цели этого исследования. Но полагаю, что речь про выживание в самых суровых условиях.
— И зачем им это?
— Выяснить, насколько глубинное искажение делает живых существ сильнее и выносливее, возможно… Именно тут проводились эксперименты по созданию избранных, иммунных к Свету.
Услышав это, я даже остановился.
— Что? — усмехнулся призрачный собеседник. — Вот тебе пример.
Архитектор провел меня к одной из дальних камер, где я увидел кристалл кристаллизованного Света, судя по виду, это что-то оставшееся от Несущих Свет. Доводилось мне когда-то давно наблюдать гигантский воздушный корабль, состоящий из таких, но тогда я благополучно решил не связываться с его хозяином и покинул тот мир. — Смотри, видишь, как корни оплели кристалл. Такая концентрация Света должна разрушать его структуру одним своим присутствием, подобно радиации, но дерево высасывает эту энергию, поглощает её.
— Это какое-то безумие, — поморщился я, разглядывая совсем небольшое дерево, что корнями оплело кристалл.
— Нет, это познание, — Архитектор ухмыльнулся, тоже наклонившись, но с противоположной стороны фитокамеры. — Познание границ глубинного искажения.