- Правее - дом отдыха НКВД и дачи руководящее состава. У Волги лодочная станция. Левее - детский городок. Раньше тут колония для беспризорных была.
Теперь лагерь для испанских детей. А там - наша станция железнодорожная, учебный центр войск НКВД, стрельбище и участок, где врагов стреляем. Вот и все наши достопримечательности.
Слушает Настя рассказ старшего майора государственной безопасности, а сама все это знает. В монастыре целая папка документов на Куйбышевский спецучасток собрана. Все в той папке: и точная площадь участка, и длина периметра, и система охраны. Хорошо устроились. И Волга рядом. Посторонним не пробраться на спецучасток и не убежать с него. Одни ворота железнодорожные, другие рядом автомобильные и еще калиточка с выходом на пляж и лодочную станцию. И двадцать семь километров несокрушимых заборов под постоянным наблюдением и охраной.
Старший майор государственной безопасности не рассказывает, но Настя знает: во рвах под колючей проволокой - противопехотные мины. Между заборами - псы-волкодавы.
Вечером у дома отдыха НКВД весело. Большой красивый парень гармошку терзает.
Смех. Танцы.
- Это наш новый товарищ Настя. Прислана из Центра.
С утра одевается Настя в темное и уходит в лес. Леса на спецучастке много.
Оттяпали чекисты кусочек на волжском берегу, не постеснялись. Все тут у них.
Это так принято: большой дом НКВД всегда в центре города. Чтобы все его видели. И боялись. А за городом - дом отдыха, склады, учебный центр, расстрельный участок. Случись что в городе: бедствия стихийные, волнения, бунт, - НКВД контроля не теряет. Не из центра города ситуацию контролировать будет, а из какого-то живописного леса.
Спецучасток - это как бы тайная запасная столица области. Товарищ Сталин в соответствии с той же логикой и для всего Советского Союза тайную столицу строит. Заодно - и для всей Европы, и всей Азии. Вон там, в Жигулях. На той стороне Волги. Хитер товарищ Сталин. Рядом развернул грандиозное строительство Куйбышевской ГЭС - крупнейшей в мире. С одной стороны, столице Европы много энергии потребуется. С другой строительство ГЭС служит, кроме всего, маскировкой строительства подземного города. Все знают, что великая стройка вокруг - Куйбышевская ГЭС. Лагерей кругом столько, что в Куйбышеве ночи белые, как в Ленинграде. Столько тут зон запретных, столько электричества К тех зонах жгут, что по ночам рассеянным светом Вся область озарена. Хоть газету читай.
Так вот: гонят зэков эшелонами в Куйбышев, и все понимают - на строительство ГЭС. Разгружают машины механизмы - для строительства ГЭС. Тысячи тонн стали и цемента потоками идут: все понятно - строительство ГЭС. Все знают про ГЭС.
Мало - про подземный город. Смотришь на откосы Жигулей, ничего подозрительного не увидишь. Спрятано все. Так и возле спецучастка НКВД ходить можно из года в год: в лесу забор зеленый да проволока, собачки брешут. Что за забором? Да мало ли что! У нас вообще все секретно.
Смотрят чекисты на Жар-птицу. Понимают, что вещмешок иностранный. Ботинки на подошвах толстых. "Люгер" на боку. Внимание ей. Почтение. Запретил Бочаров говорить о ней, запретил вопросы задавать. Так оно и без вопросов ясно - диверсантша. В лагере испанских детей не по-нашему лопочет. В языке совершенствуется. Ясно без вопросов - прислали готовиться генерала Франко исполнить. Дело нужное.
Исходила Настя спецучасток. Ничего интересного. Ничего подозрительного: лес, станция железнодорожная в лесу, массовые захоронения, стрельбище, брошенный храм, дом отдыха, дети испанские, склады. Сегодня наткнулась на дорожку расстрельную. Между станцией и могилами вытоптана дорожка. На этой дорожке - загон. Настя его пустым видела, заборы в два роста, доски внахлест, но ворота настежь. В загоне десять шкафов. По пять отделений в каждом. Шкафы в загоне - подковой. Но явно загон не простаивает. К нему не заросла народная тропа.
Вытоптана трава - вроде стада слонов тут каждую ночь на водопой идут.
Бегает Настя лесами. Туда, сюда. Не следят ли? Нет. Не следят. В лесу она рывок делает, а потом затаится и смотрит. Нет, не следят. Убежать она отсюда не может. И по лесам ничего интересного ей не найти. Спокоен старший майор государственной безопасности Бочаров. Волнения не проявляет. Уверен в себе.
Посмеивается.
Каждый день на спецучастке стрельба. То ли на стрельбище тренируются, то ли людей стреляют. Наверное, и то, и другое. Рабсила в тоннелях жигулевских быстро изнашивается. Так ее эшелонами - сюда. На спецучасток. Видела Настя, как эшелоны вползают через ворота спецучастка. И - к станции.
Загоняют эшелоны поздно вечером. Стоят они на станции до рассвета. А с рассветом оцепляют станцию, загон и могильники конвоем...
Растянул меха гармонист и грянула песня:
Как нас обнимала гроза... и подхватили:
Тогда нам с тобою сквозь дым улыбались Ее голубые глаза.
Обыкновенные люди. Романтики. Скромные герои. Делают важное дело. Стреляют врагов. Чем больше настреляют, тем быстрее наступит светлое будущее. Их незаметный героический труд - это борьба за счастье всего человечества. За мир на земле.
Хороший вечер. Тут на спецучастке летом, как в санатории, семьи руководящего состава НКВД живут. Тут и руководство областное отдыхает: секретари обкома, прокурор, товарищи из облисполкома. С семьями. Каждый вечер на поляне возле реки все общество собирается. Уху вечерами варят, раков. Пиво холодное прямо из бочки. Так пиво и называется "Жигулевское".
Жены чекистов Настю сразу в свой круг приняли.
Запросто.
Запретил Бочаров про Настю сплетничать. И не сплетничают. Тут женщины особые.
Понимают: болтни лишнего...
Так что не болтают. Но знают: прислал товарищ Сталин девчонку готовиться к убийству самого Франко. Или Троцкого. Нет, конечно, не Троцкого. Учит она, говорят, испанский язык - это против Франко.
Троцкий ведь в Мексике живет. Если бы мексиканский язык учила, то тогда понятно...
И женам партийных руководителей - глазами: вон та, глазастенькая. Это которая?
Да вон же. Это та самая? Да как же на такое дело такую тощую? Генерал Франко вон какой жирный. Справится ли? Тщщ...
Согрелась Жар-птица у стога сена, слушает разговоры вокруг, улыбается своему чему-то. Качнулись синие жигулевские утесы за Волгой, задрожало мягко черное небо, и полетела Жар-птица в прекрасную страну, в страну будущего, где люди будут честными и добрыми, даже честнее и добрее, чем сейчас...