Колонна медленно двинулась в сторону Кабула, с осознанием выполненного долга. Я сидел на башне рядом с Острогиным, мы обсуждали его любовные приключения в отпуске. Вдруг Серж громко вскрикнул и схватился за спину, привалившись к крышке люка. Я посмотрел на то место, которое он потирал, изогнув руку: крови нет. Но Сергей громко матерился, кривился от боли и стонал.
— Что это было, Острога? — спросил я. — Что случилось?
— Каменюку бросили или из рогатки стрельнули, гаденыши. Вон те чумазые бачата! Мы только что миновали их беснующийся выводок. Убил бы! Вот черти.
— Это они отомстили тебе за виноградники. Радуйся, что камень, а не пуля попала в позвоночник, — как мог, утешал я взводного.
— Но почему мне, а не тебе. Я — добрейший человек! Ты затоптал кустарников и деревьев раза в два больше моего и еще три хибары спалил! — возмутился Серж.
— Они знают, что будущих Героев Советского Союза обижать не рекомендуется. Героев можно не любить, но ни в коем случае нельзя трогать руками. Разрешается только пылинки сдувать с погон и мух от лица отгонять! А тебя пацанята выбрали как самого фактурного, фигуристого, — весело рассмеялся я.
Сергей мстительно сказал:
— Если в следующий раз поймаю «духа», то привяжу его лицом к дереву и буду устраивать показательную казнь — побитие камнями. И целью будет именно позвоночник!
После рейда освободилась должность заместителя начальника штаба батальона. Игорешу Шведова эвакуировали в Ташкент. В полку он больше не объявился. Что с ним стало — не ведомо…
Но свято место пусто не бывает. Особенно на нашем конвейере смерти. Молох войны требует новых жертв. Должность Игоря досталась прибывшему из резерва капитану Чухвастову.
Глава 2
День рождения
Началось полковое построение.
— Лейтенант Ростовцев! Лейтенант Мелещенко! — скомандовал подполковник Филатов. — Выйти из строя на десять шагов.
Ну вот! Наконец-то свершилось то, о чем говорили штабные еще до карательного похода на Баграмку. Долгожданные «звездочки»!
— Товарищи офицеры! Поздравляю вас с присвоением очередного звания «старший лейтенант»!
— Служу Советскому Союзу! — громко ответил я, и так же громко, словно эхо, отозвался Николай.
Филатов крепко пожал нам руки, похлопал меня по плечу. Ошуев вручил погоны, криво улыбнулся и, окинув меня недобрым взглядом, угрожающе прошипел:
— Не вздумайте напиться и организовать «обмывание». Я вас обязательно сегодня проверю, и если попадетесь, пощады не ждите!
Замполит номер один — Золотарев, изображая поздравления, что-то промямлил. Сунул свою влажную, вялую руку для рукопожатия и, кося мутными рыбьими глазами, спрятался за спиной командира. Отвратительно! Черт! Даже поздравить по-человечески не может своих подчиненных. Тюфяк!
— Кока! Какие у тебя планы на вечер? — спросил я у Мелещенко, отходя от начальства.
— Нажраться! И причем вусмерть! Пренепременно! Выбор блюд: водка, спирт, самогон! — широко улыбнулся Николай.
— Микола, а можно отметить, не нажираясь? Может, обмоем совместно? Двумя коллективами рот в офицерской столовой. Посидим тихо, прилично.
— А шо нам с вами сидать? У тебя самогон е?
— Нет, — искренне сожалея, ответил я.
— Во! Ник! А у меня, как у разумного хлопца, три литра приготовлено. И бражку старшина зробил з винограду! Шо нам з вами, нищетой, делиться прикажешь? Хвосты обрубаем! Вы же в первой роте очень умные и правильные да через одного графы и князья. Давитесь коньяком.
— Пошли вы, куркули, к черту! Я и не думал к вам на халяву приходить. Хотел скинуться на спиртное, но раз ты так, то мы люди гордые, на поклон не пойдем. Обойдемся! — отрезал я.
Мы зашагали под оркестровый марш, чеканя шаг, каждый к своей роте.
Жаль, но из-за его жлобства не получится культурного мероприятия с размахом. Опять прятаться по бытовкам и каптеркам.
— Никифор! Ура! Молодец! — схватил меня за плечи и принялся мять Ветишин. А Острогин начал мутузить кулачищами по плечам и спине. Следом кинулся Бодунов мять уши и шею, а Сбитнев, загадочно улыбнувшись, объявил:
— Ну вот, мы тебе преподнесли подарок на день рождения, теперь твоя очередь радовать коллектив.
— Какой это подарок? И при чем тут вы? Я о старлейских звездочках уже две недели знаю, просто выписку долго везли из Баграма. Это подарок Родины и Министра Обороны.
— Мы сопереживали тебе! — ухмыльнулся ротный.
— Сопереживатели хреновы! Денег лучше в долг дайте! — попросил я.
— Замполит, возьми двадцать чеков и бегом в лавку за лимонадом, — рассмеялся Острогин.
— Но-но! Милейший! Я попрошу как можно почтительней. Мы теперь в звании сравнялись. А до моей должности тебе еще расти и расти! — воскликнул я.
— Это точно! До должности замполита мне как до Эвереста. Заоблачная высота, — ехидно улыбнулся Сергей. — Будешь пререкаться со старым старшим лейтенантом — денег не дам. — При этих словах Серж начал складывать купюры обратно в карман.
— Отдай чеки, скотина! — выхватил я бумажки и помчался в магазин.
— От скотины и слышу, — крикнул мне вслед Острогин. — Вот так и делай доброе дело. Еще и сволочью обзовут. Ох уж эти неблагодарные замполиты!
— Сволочь, — поддержал его ротный. — Рота его выращивала, тепличные условия создавала, а он никакого уважения не выказывает.
— Одно слово — гад! Смотрит без подобострастия и преданности в глазах, спину не гнет, челом не бьет. Накостыляем сегодня, наверное, — подытожил Острогин.