Прямо посреди светового столба, в центре ярко освещенного голубого кимберлитового круга виднелся небольшой клочок бумаги, старинной, пожелтевшей, неаккуратно оборванной по краям. В непривычно светлой обстановке Максим разглядел на бумаге прописной текст, явно написанный чернилами: он имел мягкий матовый черный оттенок не в пример шариковым ручкам. Решительным шагом высокопоставленный начальник подошел к необычной находке и поднял очередное письмо из небытия. Ни один мускул не дрогнул на лице несгибаемого «рыцаря без страха и упрека», но каким-то внутренним, шестым чувством Максим понял, что ему не по себе, что происходящее начинает терять контроль. Хотя, может быть, это всего лишь наваждение, плод работающего подсознательно воображения, способного самостоятельно домыслить все, что угодно. Генерал (так про себя прозвал его Максим) вглядывался в странный текст, прищурив левый глаз, но не наклоняясь, по привычке всегда держать осанку.
— Двух инженеров отправить обратно по жилым секторам, майора Мехового — под конвой и за мной на поверхность, — медленно отчеканил он, и, становясь предсказуемым, сорвался на резкий крик: — Федоренко!
— Я! — конвоир Максима сделал шаг вперед из толпы.
— Временно здесь за главного! Все работы производить строго по графику! Ни секунды свободного времени! Расселение произвести по плану! Начать выработку через день! — и, переходя на медленный шепот, — и если кто-нибудь посмеет хотя бы подумать о срыве операции, тот потом очень пожалеет. Ясно?! — опять рявкнул он.
— Так точно!
— Исполнять! Меховой — за мной!
Генерал подошел к пульту, незаметно расположившемуся у стены, достал из кармана ключ, вставил в скважину, повернул и последовательно нажал несколько кнопок. Загорелась сначала зеленая лампочка, затем сверху, в том месте, где обрывался свод и начиналась шахта, на окружности друг напротив друга замигали красные подвесные фонари и раздалось протяжное кряканье зуммера, какое иногда можно слышать из глубин диспетчерских метро. Сверху на нескольких толстых железных тросах спустилась огромная круглая платформа, покрытая листовым железом, сплошь усверленным дырками, сквозь которые и просачивался свет. Снизу конструкция имела раму, сваренную из толстых стальных рельсов.
Генерал вынул ключ из пульта и зашел на платформу вместе с Николаем Петровичем в сопровождении солдат, кроме конвоира; затем повторил прежние манипуляции с ключом и кнопками, но уже на пульте, закрепленном на платформе, и она поплыла вверх, вскоре исчезнув в круглом проеме потолка.
— Пошли! — небрежно скомандовал новый господин подземелья, столетьями не менявшего хозяина.
«Да, конечно, это спектакль, разыгранный еще искуснее, нежели обрисовывал сюжет Антон», — думал Максим, потирая освобожденные от наручников запястья и шагая по опротивевшему черному тоннелю назад, но теперь уже в жилой блок северного крыла, где наверняка спали не подозревавшие ни о чем монахи. Максим посмотрел на часы — было семь с копейками, значит, уже не спят, а недоуменно поглядывают на никак не отпираемые створки решетки. Прошло порядка двадцати минут, пока Максим и Антон добрались до жилого корпуса. За всю дорогу они не проронили не слова, все-таки шли в обществе нового начальника, молчаливого и угрюмого.
5
Монахи действительно уже встали, и конвоир был буквально поражен: все до одного молились; что ж, Максима это уже не удивляло — не часто им выпадала свободная минутка. Антон и Максим переглянулись — обоих явно радовало, что сопровождающий их оказался не абсолютно безэмоциональным — все же спокойнее, когда понимаешь, что имеешь дело с человеком, а не машиной, что не всегда можно сразу понять в спецслужбах.
Работа закипела немедленно, тем более что отставание от графика уже намечалось — на целых полтора часа, и это для объекта, где время расписано по минутам! Новый начальник, тоже майор, со странным именем Ян, решил позже вникать во всякие бумажные отчетности, в беспорядке разбросанные по кабинету Николая Петровича. Попросил только у Антона план проводимых работ и расписание подземной жизни, которые старший инженер выудил из кипы валяющихся на полу документов. Сам Ян оказался с самого начала в весьма щекотливой ситуации. Уже через полчаса должна была начаться операция по заселению подземелья, а приемку необходимо было произвести как положено, без малейших сбоев. Поэтому майор нервничал, наверняка представляя себе судьбу Николая Петровича. На Антона он тут же свалил работы по плану — сборку проходческих щитов и строительство цеха в дальнем гроте. Антон, в свою очередь, срочно вручил Максиму чертежи адских машин и попросил соорудить их побыстрее — завтра уже предполагалась транспортировка и начало выработки в восточном секторе. Сам Ян вместе с командой охраны и надсмотрщиков подземелья пулей направился к выходу из системы. Он поспел вовремя — световое пятно на полу дрожало и потихоньку тухло, в то время как далеко наверху слышны были шаги заполняющих платформу людей.