Гагулу. Молитесь о моей душе. Прощайте. Хозе да Сильвестра».
Когда я окончил чтение документа и показал копию карты, начерченной слабеющей рукой старого португальца
25 Царица Савская – царица Савы – страны, по предположению, находившейся в
Южной Аравии и всегда управлявшейся женщинами; одна из многочисленных возлюбленных царя Соломона.
– его собственной кровью вместо чернил, – наступило глубокое молчание. Мои слушатели были поражены.
– Да, – сказал наконец капитан Гуд, – я дважды объехал вокруг света и был во многих местах, но пусть меня повесят, если мне когда-либо приходилось слышать или читать этакую историю.
– Да, это странная история, мистер Квотермейн, –
прибавил в свою очередь сэр Генри. – Надеюсь, вы не подшучиваете над нами? Я знаю, что это иногда считается позволительным по отношению к новичкам.
– Если вы так думаете, сэр Генри, тогда лучше покончим с этим, – сказал я очень раздраженно, кладя бумагу в карман и поднимаясь, чтобы уйти. – Я не люблю, чтобы меня принимали за одного из этих болванов, которые считают остроумным врать и постоянно хвастаются перед приезжими необычайными охотничьими приключениями, которых на самом деле никогда не было.
Сэр Генри успокаивающим жестом положил свою большую руку мне на плечо.
– Сядьте, мистер Квотермейн, – сказал он, – и извините меня. Я прекрасно понимаю, что вы не хотите нас обманывать, но согласитесь, что ваш рассказ был настолько необычен, что нет ничего удивительного, что я мог усомниться в его правдивости.
– Вы увидите подлинную карту и документ, Когда мы приедем в Дурбан, – сказал я, несколько успокоившись.
Действительно, когда я задумался над своим рассказом, я понял, что сэр Генри совершенно прав.
– Но я еще ничего не сказал о вашем брате. Я знал его слугу Джима, который отправился в путешествие вместе с ним. Это был очень умный туземец, родом из Бечуаны, и хороший охотник. Я видел Джима в то утро, когда мистер
Невилль готовился к отъезду. Он стоял у моего фургона и резал табак для трубки.
«Джим, – сказал я, – куда это вы отправляетесь? За слонами?»
«Нет, баас26, – отвечал он, – мы идем на поиски чего-то более ценного, чем слоновая кость».
«А что же это может быть? – спросил я из любопытства. – Золото?»
«Нет, баас, нечто более ценное, чем золото». – И он усмехнулся.
Я более не задавал вопросов, потому что не желал показаться любопытным и тем самым уронить свое достоинство. Однако его слова сильно меня заинтересовали.
Вдруг Джим перестал резать табак.
«Баас», – сказал он.
Я сделал вид, что не слышу.
«Баас», – повторил он.
«Да, дружище, в чем дело?» – отозвался я.
«Баас, мы отправляемся за алмазами».
«За алмазами? Послушай, тогда вы совсем не туда едете
– вам же нужно ехать в сторону россыпей».
«Баас, ты слышал когда-нибудь о Сулеймановых горах?»
«Да!»
«Ты слышал когда-нибудь, что там есть алмазы?»
«Я слышал какую-то дурацкую болтовню об этом, Джим».
26 Баас – господин.
«Это не болтовня, баас. Я когда-то знал женщину, которая пришла оттуда со своим ребенком и добралась до
Наталя. Она сама рассказывала мне об этом. Теперь она уже умерла».
«Твой хозяин пойдет на корм хищным птицам, Джим, если он не откажется от намерения добраться до страны
Сулеймана. Да и ты тоже, если только они найдут какую-нибудь поживу в твоем никчемном старом скелете», –
сказал я.
Он усмехнулся:
«Может быть, баас. Но человек должен умереть. А мне самому хотелось бы попытать счастья в новом месте. К
тому же здесь скоро перебьют всех слонов».
«Вот что, дружище! – сказал я. – Подожди-ка, пока «бледнолицый старик27» не схватит тебя за твою желтую глотку, тогда мы послушаем, какую ты запоешь песенку».
Полчаса спустя я увидел, что фургон Невилля двинулся в путь. Вдруг Джим повернул обратно и подбежал ко мне.
«Послушай, баас, – сказал он, – я не хочу уезжать, не попрощавшись с тобой, потому что, пожалуй, ты прав: мы никогда обратно не вернемся».
«Так твой хозяин действительно собрался в Сулеймановы горы, Джим, или ты лжешь?»