— Пиявка, — буркнул Лугаш, не оборачиваясь.
Они были правы. Адхема исчезла.
Глава семнадцатая. ЧЕРТОГИ СЕРДЦА ЛЕСА
Войдя в Сердце Леса, Волькер бросил под арку другой свет-пакет. Мягкий свет озарил узкие мостки, целиком вырезанные из луба дерева.
— Дайте-ка мне один. — Он указал на окованные железом фонари, висящие по обе стороны арочного прохода. Зана принесла фонарь, и Волькер вытряс в него содержимое свет-пакета, размазав пасту по стеклу внутри. — Так будет чуть подольше. Фокус старых шахтеров.
— Не слышала я о таких шахтерах.
Волькер пожал плечами.
— Значит, ты не знакома с правильными шахтерами. — Он повесил фонарь на ствол винтовки и поднял его, осветив бесчисленные трещины и борозды, рассекающие луб Сердца Леса.
— Как думаешь, куда она отправилась? Назад, наружу? — Ниока осматривалась, крепко сжимая молот. В этом тесном сумеречном месте жрица чувствовала себя как дома. Зане же, наоборот, явно было не по себе. Несмотря на ее восхищение народом глубин, она не слишком любила туннели и замкнутые пространства.
Волькер развернулся и повыше поднял фонарь в поисках любых следов вампирши.
Адхемы нигде не было видно. Возможно, она забралась выше или проскользнула мимо них… Нет. Она должна быть близко. Может, впереди, а может, сзади, но она близко. Он бы поставил на это годовое жалование.
— Держи. — Оружейник передал Зане винтовку и быстро перезарядил пистолеты.
Эхо далеких воплей металось в огромных, закупоренных паутиной дуплах, испещряющих стены и потолок, будто старые раны. Паутина пульсировала, и Волькер понял, что враг вызвал подкрепление.
— Поняли, где мы. — Заткнув за пояс пистолеты, он забрал у Заны винтовку. — Нет у нас времени на поиски Адхемы. Она способна постоять за себя, как и Рогген. — Он посмотрел на Лугаша. — Надо идти дальше.
— Угу, а куда? — Дуардин озирался по сторонам.
— Ты же огнеубийца — куда бы ты спрятал жутко огромное копье? — спросила Зана.
— В подпол, — подумав, ответил Лугаш и затопал во мрак. — Все ценное всегда в подполе. Подпол — сердце дома. За мной.
Они двинулись за рокоборцем — через арку, по лесенке, выводящей на просторную галерею, верх которой терялся во тьме и паутине, оккупировавшей все открытые пространства. Пахло зеленокожими и пауками. При свете фонаря Волькер разглядел огромные опоры, высеченные из луба в виде фигур дуардинских богов и монстров. Располагались они по кругу — по внутреннему периметру древнего дерева. Между громадных статуй и под ними тянулась резьба помельче и позатейливее, хотя разобрать изображения было почти невозможно. Паучий Клык не обошел их вниманием, а каскады паутины, соединяя маленькие фигуры с большими, иногда полностью скрывали их.
Полдюжины других переходов, помимо их дорожки, тянулись из мрака к круглой платформе, которую пронзала винтовая лестница, спускающаяся в глубину дерева. Верхние ее витки вели к высоким ветвям, там тоже виднелись мостки. Задрав голову, Волькер различил странные опоры или выступы — палаты и внешние галереи, не избежавшие паучьей заразы.
Шагая за Лугашем по крошащимся ступеням, он размышлял о том, сколько времени понадобилось бы, чтобы тщательно исследовать такое место. «Больше, чем отведено смертному», — с грустью решил он.
Внезапно Лугаш остановился.
— Здесь, — сказал он. — Саламацгалбарак — Дорога Саламандры.
Сбоку от лестницы чернело отверстие, формой напоминающее оскаленную пасть саламандры, и Волькеру пришлось пригнуться, чтобы не поцарапаться о торчащие клыки. Но проход оказался шире, чем он ожидал, и вырублен был, похоже, прямо в ядре Сердца Леса.
Они вышли на просторную галерею, усеянную балконами и переплетенными мостками, тянущимися то вверх, то вниз, точно корни. Переходы становились лестницами, лестницы — туннелями, и все сходились к центральной каморе, угнездившейся в самой сердцевине.
— Отсюда они начали резьбу — мы всегда начинаем с низов, — заявил Лугаш. — Подпол — сердце ложи во многих смыслах. Наши крепости вырастают из него, поколение за поколением.
Видно было, что здесь шел бой. Изрешеченные, обугленные стены и пол крошились, рассыпаясь золой. Разорванной паутине темнели запекшиеся кровавые потеки. Волькер достаточно сражался со скавенами, чтобы опознать признаки стрельбы из дульнозарядных джизелей и следы варп-пламени. Крысолюды пробивались внутрь с боем, наверное, при поддержке бронированных зверей и отрядов стрелков. Какими бы свирепыми ни были Паучьи Клыки, куда им против гораздо лучше вооруженных и многочисленных крысаков.