«Влюбился наш Сенька,— удовлетворенно думал больной.— Вот и у Кимки с Зойкой — тоже любовь… Хорошая, крепкая…» Он радовался за своих друзей. А о себе в этом плане не задумывался. Для него, казалось, все умерло вместе с мамой.
— Вот что,— сказал однажды Бородин,— хватит лечиться, бока отлеживать. Есть настоящее дело!.. Пришла весточка от Григорьевича. Нужно ему в помощь послать надежную четверку. Есть предложение — старшим этой группы назначить тебя…
— Меня?! — впервые с того времени в Санькином голосе прозвучали живые нотки.
— Тебя,— подтвердил Бородин.— А что, ты не согласен?
— Согласен! — Санька отбросил одеяло.— Я сейчас… Где мои брюки?!
— Одежду тебе выдадут потом… Дня через два… Раньше врачи не отпустят. А пока суть да дело, обдумай, кого ты возьмешь с собой. Последнее слово за тобой. Условие одно: в группу должны войти еще два парня и одна девушка.
— Хорошо, я подумаю…
Бородин ушел, а задание осталось. Надо было обмозговать его со всех сторон. Реальный мир с его жестокой борьбой во имя справедливости на земле снова захватил в свой водоворот выздоравливающего паренька.
Вскоре Санька распрощался с врачами и медицинскими сестрами, которые были с ним так ласковы и внимательны. Сказал он «прощай» и цветущему саду.
Сергей Николаевич раздобыл где-то легковую машину. К дому подкатили лихо. На крыльце Саньку поджидали Лена, Нина, Сенька и Настенька. Кимка находился в машине.
— Ну вот! — Санька вздохнул облегченно. Больше всего его страшила мысль, как он один войдет в пустующую квартиру. Но рядом стояли друзья.
— Входи-входи,— пробасил Сенька.
«У него даже появился боцманский басок.— отметил про себя Санька,— гляди-ка!»
А Семен продолжал командовать:
— Мой руки — и за стол!.. А чтобы ты не удивлялся, то объявляю тебе сразу, что поселился пока у тебя… Не возражаешь?
Санька протянул Гамбургу руку.
— Значит, договорились! — крякнул Сенька.— Но при одном условии…
— При каком же?
— При условии, если ты меня включишь в свою четверку.
— Конечно!
— И меня! — добавил Кимка.
— И меня! — присоединила свой голос Нина.
— Вот черти полосатые!.. Так я же о вас и думал!..
— И очень правильно сделал! — похвалил его Сенька.
— А как Сергей Николаевич? — Сенька посмотрел на Бородина. Тот, лукаво усмехнувшись, подмигнул Кимке.
— А он не возражает,— Урляев засиял, как масленый блин,— мы с ним обо всем уже дотолковались…
— Да? — удивился Санька.
— А у тебя что, есть возражения? — Сергей Николаевич достал из кармана какую-то бумагу.— Последнее слово за тобой, окончательное решение еще не принято…
— Ой, хитрецы,— улыбнулся Санька,— ой, заговорщики! Ну, да ладно!.. Будем считать, что записано пером, не вырубишь топором!..
— Ну, а если так, то давайте пить чай. А завтра ваша четверка оформит расчет по месту работы, снимется с комсомольского учета. А послезавтра ровно в десять ноль-ноль жду вас на службе! Придет специальная машина, которая доставит вас в школу разведчиков.
— Но вы же сказали…— начал было Сенька и осекся.— Сколько времени будем обучаться?
— Три недели.
— А потом?.. Туда?
— Да, за линию фронта. Подробности узнаете позже. А сейчас…
— Давайте чаевничать,— вмешалась Лена.
Санька глянул на стол и ахнул: в центре стола, застеленного парадной скатертью, красовался пышный пирог. Правда, был он состряпан из ржаной муки, но разве от этого он перестал быть пирогом?
— О-о, да тут побывал, как видно, щедрый волшебник! — удивился Кимка.
— Не волшебник, а волшебницы,— поправила его Лена.— Сие чудо создано руками Нины, Настеньки и моими.
Санька признательно посмотрел на девушек. Настенька почему-то отвернулась, а Нина ответила на его взгляд так нежно, что пришлось краснеть командиру.
— От лица командования объявляю вам благодарность, товарищи волшебницы! — выручил его Бородин. Он первым уселся за стол и протянул тарелку.— У меня самая большая, так что учтите!..
— Учтем! — улыбнулась Лена.— Тем более по знакомству…
Все рассмеялись. Вскоре пирог был съеден до крошки.
С утра начались хлопоты на заводе. Потом пришлось бежать в Трусово в райком комсомола. Вечер ушел на прощальные визиты, зато в намеченный час вся четверка с вещевыми мешками на спине стояла в кабинете Бородина. Санька отрапортовал, что группа разведчиков к выполнению боевого задания готова.