Когда-нибудь я обязательно подробнее поведаю об этом, но не сейчас. Скажу лишь, что, в конце концов, я смог убить Матаи Шанга и обеспечить Барсуму и Гелиуму защиту хотя бы с этой стороны. Наверняка впереди меня, да и всех нас ещё ждут испытания, может быть, даже более опасные и трудные, а пока в Гелиуме заслуженно наслаждаются мирной, спокойной жизнью.
Мы с Деей безумно любили друг друга и наслаждались каждой минутой, проведённой вместе. Я занимался государственными делами и вопросами обороны Гелиума, выступая в роли первого советника джеддака Тардоса Морса. Дея посвящала большую часть своего времени дальнейшему исследованию девятого луча, возглавляя Академию наук Гелиума. Но мы не забывали и о развлечениях, и об общении с друзьями ― Тарс Таркас и Сола часто бывали у нас в гостях, да и мы с Деей тоже несколько раз навещали их. А когда наступала ночь, и мы оставались одни, нам тоже было чем заняться, прежде чем нас обоих принимал свои объятия сон, если вы меня понимаете…
И вот как-то раз ночью я проснулся и увидел, что постель рядом со мной пуста. Деи не было. Это меня удивило, так как моя супруга не имела привычки бродить по ночам. Однако загадка разрешилась довольно быстро: Дея стояла на балконе, облокотившись руками на парапет и смотрела куда-то вдаль.
Мне это напомнило, как я сам когда-то также стоял среди ночи и размышлял о том, что сделал и чего не сделал. Дея подошла ко мне, мы поговорили немного, и она вернулась назад в спальню, а я пошёл прогуляться, подышать воздухом. Тогда я совершил непростительную ошибку, выбросив медальон, при помощи которого мог перемещаться между планетами. Это позволило Матаи Шангу против моей воли отправить меня обратно на Землю…
― Дея, ― негромко позвал я.
Она обернулась и посмотрела на меня. На лице у Деи была лёгкая улыбка. Почему-то она показалась мне немного грустной.
― Я сейчас приду, Джон, ― произнесла она своим мягким нежным голосом. ― Не волнуйся!
Однако я всё-таки поднялся с кровати и, подойдя к жене, встал с ней рядом. Дею это, казалось, не удивило. Я постарался понять, на что же она так пристально смотрит в ночном небе. Оно было ясным, и можно было хорошо, насколько это возможно, рассмотреть некоторые звёзды и планеты. Я уже собрался задать Дее соответствующий вопрос, но она опередила меня:
― Я смотрела на Джасум… на Землю, ― поправила себя Дея. При мне она всегда старалась так называть мою родную планету.
― К сожалению, отсюда мало что можно увидеть. Земля ― лишь небольшая точка в окружении звёзд. А разве ты не видела её ближе через телескоп у себя, в Академии наук?
― Расскажи мне что-нибудь о той жизни, которая была у тебя там, ― вместо ответа попросила Дея.
Я призадумался. Кажется, уже и не осталось того, о чём бы я ни рассказал Дее с тех пор, как мы воссоединились. Поэтому сейчас мне было трудно выполнить пожелание супруги.
― Даже не знаю, Дея. Моя жизнь была не так уж интересна ― я жил лишь надеждой на возвращение сюда, к тебе, и всё своё время посвящал написанию дневников, которые потом передал Неду, да поисками медальона…
― Ты скучаешь по нему, по твоему племяннику?
― Временами, да… Но я оставил его в хорошем положении: у него теперь есть поместье и деньги ― думаю, он сумеет ими распорядиться с умом.
― И он присматривает за твоим телом?..
― Да, в завещании я чётко дал инструкции никому не входить в мой склеп, и только Нед посвящён в мою тайну. А он, насколько я знаю, умеет хранить секреты.
― Но ведь рано или поздно ему придётся рассказать кому-то ещё! ― справедливо заметила Дея. ― Ведь он не будет жить вечно, да и потом, держать на душе такой груз ответственности нелегко… У него появится семья: жена, дети, которые смогут продолжить его миссию…
― Знаю, я думал об этом… Наверно, я ещё навещу его, чтобы посмотреть, как идут дела, и обсудить этот вопрос…
― Да, наверно это будет правильно… ― мне показалось, что эти слова Дея произнесла с какой-то грустью в голосе.
― Всё в порядке? ― поспешил поинтересоваться я.
― Да. Пойдём спать.
Мы вернулись в спальню и легли на кровать. Дея поцеловала меня, а потом сразу закрыла глаза. Я уже хотел погасить свет, но внезапно супруга снова посмотрела на меня.
― Джон ты помнишь, как давным-давно, в самом начале нашего знакомства ты рассказывал мне о земных кораблях, что плавают по морям? ― произнесла она.
― Да… ― я постарался припомнить тот эпизод из нашей жизни.
Это было после того, как я спас Дею, упавшую с воздушного корабля Гелиума, а затем мы оба вместе с тарками дали хороший бой силам Зоданги. Мы стояли неподалёку от большого костра, на котором сжигали тела воинов, погибших в тот день. Дея начертила на песке схему нашей солнечной системы, и так мы поняли, что я оказался на другой планете.
Вслед за этим в моей памяти возникла и другая картина: мы с Деей нашли удивительную машину тернов, позволявшую им перемещаться с планеты на планету. Тогда Дея окончательно поверила, что я с Земли и произнесла фразу: «И корабли… на морской глади!.. Ты их видел! Наверно, это прекрасно…», а я ответил: «Ну конечно!»
― Как было бы здорово хоть раз взглянуть на них, Джон Картер! ― голос жены вернул меня к действительности. Она пробормотала это, уже засыпая.
До меня не сразу дошло, что она сказала ― мне потребовалось несколько секунд на это. Я пристально посмотрел на Дею. Но она спала, и я само собой не стал тревожить сон любимой, но про себя задумался и ещё долго бодрствовал, размышляя о этих словах.
Я никогда даже не рассматривал возможность показать ей Землю. Мы ни разу не обсуждали этого. Но сейчас мне показалось, что это не такая уж и невообразимая затея. Мне хотелось сделать Дее приятное, тем более что вскоре у нас должна была состояться очередная годовщина свадьбы, а подарка более оригинального и придумать было нельзя… И всё же это было рискованно, и подходить к такому предприятию без должной подготовки, пока я всё не проверю, было невозможно. Нужно было убедиться, что для барсумцев нахождение на Земле безопасно в физическом плане, к тому же не стоило забывать и о секретности. Я решил ничего никому пока не говорить, а хорошенько прикинуть всё в уме, составить план действий.
Наутро Дея, по всей видимости, уже не помнила о том, что сказала мне ночью. Это было мне на руку, и я, естественно, старался не затрагивать этой темы. Я вёл себя как обычно, но на самом деле совершал непрерывную умственную работу. Должно быть, я не мог до конца скрыть своих дум, потому что неоднократно разные люди спрашивали, что со мной ― оказывается, что посреди какого-нибудь дела я вдруг застывал и не сразу откликался на обращения.
Это, в конце концов, заметила и Дея, хотя при ней я старался быть особенно осторожен и не обдумывать свой тайный план. Как-то раз, когда мы обедали, она задала мне какой-то вопрос, а я даже не слышал, и Дее пришлось повторить его.
— Что-то случилось, Джон? О чём ты думаешь? — голос Деи выражал тревогу.
— Что? А, нет, ничего страшного, дорогая! Я просто… — мне почему-то не захотелось выдумывать на ходу и врать жене, так что я решил говорить, насколько это возможно, правду, — вспоминал о Неде. Знаешь, после того нашего разговора, я подумал, а не навестить ли мне его. Что ты об этом скажешь?