Пятнадцать дней уже сидел в осаде Артур, когда явился в Карлион Мерлин. Закутавшись в свой плащ, ходил он среди осаждающих, пока наконец не признал его какой-то рыцарь. Громыхая оружием и доспехами, собрались главари мятежников вокруг Мерлина.
– Отвечай, королевский советчик, что за причина молокососу Артуру быть королем над нами? Или нет достойного среди английских баронов? Или безродный щенок лучше родовитого рыцаря?
Так они кричали и подступали к Мерлину, а иные грозили ему отточенной сталью.
Но спокойно глядел на них мудрец из-под своего капюшона.
– Да хранит вас Господь, благородные сэры! – сказал он рыцарям, и многим показалось, что усмехнулся чародей. – Великую силу собрали вы в Карлионе. Невесело Артуру сидеть в своей башне и слушать, как ржут ваши кони, и смотреть, как играет солнце на ваших доспехах. Но знайте, сыны Англии, что не было у короля Пендрагона и королевы Игрейны другого сына кроме Артура, и, какую бы вы против него ни собирали силу, – быть ему королем. И сколько ни есть земель от Ирландии до Уэльса, все они будут у него под рукой.
Подивились словам Мерлина бароны и герцоги, потому что привыкли они править в своих землях по-королевски и судить в них по своим законам. Но на одном порешили с Мерлином – чтобы вышел Артур из башни и говорил с ними, а в том, что придет он и уйдет целым и невредимым, поклялись они Мерлину на своих мечах.
Тут же пошел Мерлин к Артуру в башню, рассказал ему об этом уговоре и еще сказал так:
– Смело выходите к ним, сэр, и говорите, как подобает королю и повелителю. Потому что, хотят они того или нет, быть им под вашей властью.
И вот вышел король Артур из башни, а под плащом у него была надета кольчуга двойного плетения, и с ним вышел архиепископ Кентерберийский, и сэр Кэй с королевским стягом был впереди. Когда же сблизились враги, то гордо и грозно заговорили друг с другом и посулили друг другу великие бедствия. Холодно и недобро, как стальной клинок, засверкали глаза молодого короля.
– Берегитесь же! – воскликнул Артур.
– Берегись и ты! – сказали непокорные рыцари.
Тогда король возвратился в свою башню и вооружился и вооружил своих людей. И приказал поставить у бойниц лучших стрелков из лука, а в котлах кипятить воду, чтобы было чем встретить незваных гостей.
А Мерлин тем временем убеждал мятежников одуматься и переходил от одного шатра к другому и уговаривал гордецов не проливать попусту кровь.
– Поди прочь, толкователь снов! – отвечали ему бароны, садясь на коней. – Пройдет еще день, а там никто и не вспомнит этого самозванца и хвастуна Артура. Ступай к нему в башню! Пусть молокосос напоследок послушает твои сказки, а нам – недосуг!
И тогда Мерлин явился к королю Артуру и стал советовать ему не дожидаться штурма, а обрушиться на врага немедленно. Но Артур глядел сквозь бойницу на приближающееся войско и не мог решиться выйти в поле. И так он мучился, не зная, к чему склониться, как вдруг вбежал сэр Кэй.
– Государь! – крикнул он. – Три сотни воинов из мятежного стана перебежали к нам и ждут королевского слова, чтобы напасть на врага.
– Добрый знак, – сказал Артур. – Теперь уже не время медлить. К бою!
И когда сидел Артур на коне, тронул его Мерлин за стремя.
– Сэр, – попросил он, – ради Иисуса не пускайте в ход тот меч, что чудом достался вам во дворе храма, покуда дела не пойдут совсем плохо. А тогда обнажайте его и бейтесь что есть мочи.
И с тем ударил Артур на врага, и дивно было смотреть, как крушили мятежников его рыцари. По велению Мерлина сэр Кэй отдал свой меч Артуру и теперь без устали разил врага мушкелем – боевым молотом. Где появлялся он, вдребезги разлетались от его ударов щиты и шлемы раскалывались как орехи. Но Лот, властитель Оркнейских земель, пробился со своими рыцарями к королю Артуру и убил под ним коня. С поднятыми мечами ринулись рыцари на поверженного короля, а сэр Эктор с Кэем встретили их, и щедро пролилась рыцарская кровь на землю Карлиона. Ни минуты не медля, верные рыцари подвели Артуру нового коня, и тогда выхватил он свой меч, и заблистал клинок ярче тридцати факелов, и немало мятежников было тут сбито с коней и жестоко изранено. А между тем и простой люд Карлиона поднялся за короля Артура, и многим гордым рыцарям выпало отведать тяжелых дубин и камней.