Они нырнули в проулок – настолько узкий, что пришлось идти боком, – под арки, увитые алыми цветами, затем свернули за угол и наконец оказались перед темным навесом «Чайного сада», любимого места Элины во всей столице.
В иной раз она бы с радостью уселась внутри с чашкой ароматного чая из туласи, однако сейчас ее внимание было полностью направлено на толпу у входа. Народу собралось больше, чем на прошлый митинг: мужчины и женщины всех возрастов, и раванцы, и сешарийцы. Они внимательно слушали тонкого, словно пшеничный колос, человека, вещавшего с небольшой трибуны. Голос у него, не под стать сложению, был громкий и раскатистый; он долетал до дальних уголков площади, задевая струны даже внутри самой Элины. Будь она простушкой, то слушала бы Джангира часами, жадно впитывая его истории и веря каждому его слову. Однако золотые шапки на головах собравшихся и оратора ясно демонстрировали, на чьей стороне эти люди.
– Грядет война, друзья мои! – провозгласил Джангир. – В эту самую минуту джантарцы заряжают оружие и смазывают земиры. Они оскверняют наши стены, называют нашего короля еретиком и узурпатором. Они плюют на имя нашей богини и желают потушить Ее пламя!
Вокруг послышались гневные выкрики, топанье ногами. Элина подалась назад, но Ферма твердо сжала ей плечо и прошептала:
– Держись рядом.
– Они зовут дочь короля, нашу осиянную будущую королеву, шлюхой. Они смеются над нашими обычаями, уничтожают наши заставы. Всего несколько циклов назад в Расбакане пятеро наших солдат… наших сыновей… – Джангир со скорбным лицом покачал головой. – Простите, друзья, я не могу поведать вам о случившемся. Это слишком ужасно.
– Расскажи! – выкрикнул кто-то.
– Да! Расскажи, что с ними сделали!
Джангир обвел толпу глазами и на мгновение встретился взглядом с Элиной. Ее сердце замерло. Неужели он ее узнал, несмотря на маскировку?.. Но глаза Джангира скользнули дальше, и она облегченно выдохнула.
– Их, – медленно произнес Джангир, с трудом сдерживая ярость, – взяли в плен и бросили гнить в джантарской темнице.
Собравшиеся гневно загомонили, а Элина закусила губу. Наглое вранье! Она лично слушала доклад об атаке вместе с отцом и генералами. Мелкая приграничная стычка, ничего особенного. Ни раненых, ни пленных, ни единого повода для войны, которую страна позволить не может. Однако, видимо, отец скрыл доклад, а вывернутую наизнанку и приукрашенную версию скормил своим безмозглым сторонникам.
«И он тоже все предусмотрел, – снова дал о себе знать внутренний голос. – Как всегда».
Элина стала протискиваться сквозь толпу, не сводя глаз с Джангира. Тот оглядывал собравшихся, видя, как в них нарастает негодование, и не делал ничего, чтобы его унять. Элине даже почудилась тень улыбки на лице Джангира, но с такого расстояния сказать наверняка было нельзя.
– Вон он, – шепнула ей на ухо Ферма, указывая пальцем.
С краю толпы стоял невысокий, ниже Элины, широкоплечий мужчина – Варун, правая рука Джангира. Он хмуро наблюдал, как вещает его руководитель; косо нахлобученная золотая шапка, казалось, вот-вот свалится.
– Сюда, – произнесла Ферма, выдергивая Элину из скопления тел.
Джангир тем временем продолжал:
– Другие королевства глухи к нашим мольбам, а джантарцы хитры. Они лгут и скрывают свои грехи, а наши сыновья и дочери страдают! Грядет война, друзья мои, и мы должны быть готовы. Вербуйтесь. Уймите страх и укрепите сердце. Пламя Феникс на нашей стороне. Богиня не оставит нас, пока жив король!
«Пока жив король… А как же ваша “осиянная будущая королева”? – кисло подумала Элина, приближаясь к Варуну. – Станете ли вы слушаться ее так же, как слушаетесь короля?»
– Здравствуй, брат, – произнесла Ферма традиционное раванское приветствие.
Варун обернулся. У него были редеющие волосы и маленькие, вечно блуждающие, внимательные глаза. Заметив Элину, он устало ухмыльнулся.
– Ну что, информатор, есть дельные новости?
– Есть, но не для чужих ушей, – ответила Элина.
Варун помялся, оглянулся на трибуну, но Джангир все продолжал потчевать завороженную публику своими россказнями и заканчивать явно не собирался.
– Зайдем в чайную? – предложил Варун.
Внутри густо пахло душистой заваркой. При виде посетителей хозяйка тут же засуетилась и вскинула брови, заметив платок, скрывающий лицо Элины. Кроме них с Фермой, только Джасмин знала о маскараде принцессы. Телохранительница, как обычно, сориентировалась быстро и поволокла Варуна к столику в дальнем углу, а Элина отвела хозяйку в сторону.