Моржи во весь опор мчался по узкой тропинке. Дорогу в Кэрвон Изабел знала достаточно хорошо: много лет назад она бывала вместе с отцом в этой старинной заброшенной крепости, оставленной много лет назад. Ветки деревьев больно хлестали принцессу по лицу. Она сгибалась под весом тяжелого шлема и массивной кольчуги, и ей пришлось даже схватиться за луку седла, но она торопилась как можно скорее добраться до места.
Увидев ее, Ранульф поймет, что она согласна стать его узницей.
Изабел подняла забрало шлема, и тут ее плечо пронзила острая боль, а затем она упала на землю как подкошенная, и сквозь верхушки деревьев увидела ярко-голубое сияющее небо.
Принцесса согнулась и покатилась по склону земли, вдыхая острый запах, потом свет вокруг стал меркнуть…
– Не трогайте ее, – услышала она мужской голос. На Изабел накатилась такая слабость, что ей не хотелось приходить в себя, не хотелось увидеть, кто это говорит. Забытье не давало ей чувствовать, но когда кто-то поднял принцессу на руки, ее левый бок пронзила нестерпимая боль.
Изабел почувствовала чьи-то влажные губы на своей щеке.
– …Любовь моя… Я так и думал, что ты…
Изабел силилась открыть глаза, но веки налились свинцовой тяжестью. Во всем этом было что-то очень знакомое. Даже этот запах вызывал в ее памяти какие-то смутные воспоминания.
– Потерпи немного, скоро мы будем вместе, дорогая… – донеслось до нее, и она провалилась в забытье.
Кто-то словно придавил грудь Изабел тяжелым булыжником, но, открыв глаза, она обнаружила, что никакого булыжника не было. Вместо этого принцесса увидела лысеющего, одетого в широкую одежду мужчину, который сидел на полу возле соломенного тюфяка: наклонившись к ней, он приложил к ее плечу кусок материи.
– Приветствую вас, госпожа. – Мужчина осторожно помог ей сесть и ловко закрепил материю под ее рукой. – Я лекарь и готов засвидетельствовать, что ваша рана не опасна, однако вам необходим полный покой. – Мужчина поднес к ее губам деревянный кубок.
– Пейте.
Сделав несколько глотков, Изабел спросила:
– Кто принес меня сюда?
Лекарь сделал вид, что не слышал вопроса; повернувшись к ней спиной, он положил несколько небольших инструментов в кожаную сумку, а затем молча поднялся и покинул комнату, плотно прикрыв за собой дверь.
По мере того как Изабел постепенно приходила в себя, комната приобретала более ясные очертания. Вскоре принцесса поняла, что находится в полуразрушенной башне – об этом свидетельствовала круглая форма помещения, его высота и сходившиеся вместе балки на потолке, сквозь зияющие дыры которого виднелось небо и был слышен щебет птиц. На полу валялись сломанные ветки деревьев и старые опавшие листья, в центре комнаты стоял деревянный стол.
Откуда-то снаружи до Изабел донеслись приглушенные голоса.
– Это единственный способ обеспечить победу, мой король, – услышала она, после чего дверь широко распахнулась, и Изабел увидела затылок Ранульфа: повернувшись к своему собеседнику, он продолжал о чем-то спорить с ним. – Мне это не по душе; я собираюсь рассчитывать только на свои силы и на свое умение. Если Бог сочтет меня достойным, он позволит мне одержать победу.
– Богу вряд ли угодно, чтобы этот датский подонок заполучил королевство, которое принадлежит вам по праву, – проговорил Станклифф, входя в комнату вслед за Ранульфом. – Возьмите это. – Он протянул королю меч, сверкнувший на солнце.
В этот момент до Ранульфа, видимо, дошло, что Изабел, лежащая на тюфяке в дальнем углу комнаты, пришла в сознание и наблюдает за ними.
Бросившись к принцессе, король упал перед ней на колени.
– Дорогая Изабелл. – Он взял ее за руку. – Наконец-то Бог услышал мои молитвы. Ты очнулась!
Изабел остановила взгляд на короне, украшавшей голову Ранульфа, и тут заметила слезы в его глазах. Он как будто молил ее о прощении.
– Ты не поверишь, Изабел: этот датский ублюдок выстрелил тебе в спину! – Ранульф дрожащей рукой потянулся к подносу, стоявшему возле тюфяка, и взял с него обломок стрелы. – За это я его сегодня убью.
В голове Изабел пронеслись обрывки фраз: «ему не надо было вмешиваться»… «любовь моя».
И тут ее словно окатили холодной водой. Принцесса приказала себе дышать медленно и ровно; она прекрасно знала, что вовсе не датская стрела пронзила ее плечо: это Станклифф устроил ей засаду, по ошибке из-за датского облачения приняв ее за Коля.
Но почему, присягнув на верность Колю, Станклифф решил его убить? Возможно, Станклифф ведет двойную игру, желая одним махом устранить Коля и Ранульфа?
– Почему ты убежала от датчанина? – спросил Ранульф, наклоняясь над ней.
Изабел отвела взгляд и посмотрела в глаза Станклиффу.
– Я поняла, что желаю того же, что и ты, – солгала она, пристально вглядываясь в лицо жениха Ровены, – и хотела продемонстрировать свою верность до того, как начнется поединок.
Станклифф молча держал в руках меч, затем снова расслабился, и на его лице появилась ухмылка. Изабел повернулась на бок.
– Я очень устала. Могу я сейчас увидеться с сыном?
– С Годриком? – переспросил Ранульф с нескрываемым удивлением, и у Изабел все оборвалось внутри. Только теперь она догадалась – все то, что сказал ей Станклифф, было западней, уловкой, призванной заманить ее сюда.