— Я понимаю, что вы очень цените море, — кивнул Мэтью. — Но это не объясняет корабельный штурвал в церкви. Очевидно, у него есть еще одно значение.
Фавор уставился на него с отсутствующим выражением лица.
— Я не понимаю, — сказал он.
У Мэтью было подозрение, что он не получит никаких ответов насчет Колеса Фортуны, поэтому решил задать более насущный вопрос.
— Стена из белого кирпича, — кивнул он. — Зачем она нужна?
— Имена, — повторил Фавор.
— Да, имена. Я увидел, что рядом с ними выбиты даты. Что это значит?
— Имена, — снова сказал Фавор, и его губы внезапно показались вялыми и непослушными. — Так и есть… они были… нашими героями.
— Героями? В каком смысле?
— Это те, кто действовал героически… я ведь правильно говорю?
— Вы имеете в виду, что они совершили какие-то подвиги? Но для кого?
— Для Голгофы, — ответил король. В его ответе послышалось некоторое презрение к заданному вопросу, — конечно же.
Мэтью снова показалось, что он натолкнулся на кирпичную стену. Пришло время изменить курс и следовать по тому направлению, которое указал ДеКей.
— Мне стало известно, — начал он, — что дозорные с корабля ДеКея не заметили никаких разбойников.
— Пока не заметили, — был ответ.
— На самом деле пока нет никаких доказательств их существования.
— Они… как бы это сказать… скрывальщики.
— Незаметные, — подсказал Мэтью. — Да, я уверен, что так и есть. Кажется, вы говорили, что их двадцать человек или около того.
— Я так сказал?
— Да. И мне стало любопытно: у такого количества людей должен быть лидер, который удерживает их вместе. Я хочу сказать, руководит их действиями. Вы ведь согласны с этим?
— Я не знаю.
— Но… должен же быть кто-то главный. Это логично. Кто-то должен отдавать приказы. Вы знаете имя человека, который мог бы оказаться в таком положении среди разбойников?
— Какое это имеет значение? — спросил Фавор. Его голос снова стал тусклым. — Разбойники есть разбойники.
Мэтью наклонился вперед в своем кресле. Мельком он увидел Тирануса Слотера, стоявшего рядом с королем Фавором. Казалось, призрак коротко кивнул, прежде чем рассеяться, как зловонный дым.
— Можете назвать мне имя хотя бы одного разбойника? — задал Мэтью свой следующий вопрос, который, словно копье, был нацелен прямо между глаз короля.
Фавор поерзал на кресле, но его спокойное выражение лица не изменилось.
— Я попрошу Фрателло сообщить вам имя завтра утром.
— Но должны же вы знать имя хотя бы одного из них! В конце концов, разве они раньше не были вашими подданными?
— У меня такое чувство, — ответил король, — что вы сомневаетесь в моих словах.
— Я не сомневаюсь, что Фрателло сможет сообщить мне имя завтра утром. — И вдруг Мэтью сам решил выровнять штурвал и плыть полным ходом, потому что в этой комнате витал рыбный душок обмана. — Но у меня есть сомнения, что разбойники вообще существуют, — продолжил он, пристально глядя Фавору в глаза, а затем сделал заявление, которое готовил все то время, которое они сидели здесь: — В любом случае, мы должны знать правду завтра, потому что ДеКей собирает группу людей, и утром они отправятся на охоту за ними.
— Глупость. Их никогда не найдут в этих лесах.
— Вы хотите сказать, их никогда не найдут на этом острове?
— Вы смеетесь надо мной, молодой человек.
— Я не хотел проявлять неуважение, — покачал головой Мэтью. — Но я бы попросил уважения в ответ. Так в чем правда?
Король Фавор открыл рот, чтобы ответить, а затем медленно закрыл его, и Мэтью увидел правду на его лице прежде, чем правитель Голгофы произнес еще одно слово.
— Правда, — тихо сказал Фавор. Он оглядел комнату, словно ища поддержки у собственного невидимого призрака, но, если таковой и присутствовал здесь, он никак не поддерживал старика. — Правда, — повторил он таким голосом, словно у него во рту была какая-то мерзкая горечь. Он глубоко вздохнул и поднялся на ноги при помощи своего посоха.
— Здесь нет никаких разбойников, не так ли? — подтолкнул Мэтью.
И наконец прозвучал ответ: