Потом баллистики сообщили, что «Восток» выведен на нерасчётную орбиту. Опять «седые минуты» – можно ли посадить корабль? Или Гагарин останется на орбите на две недели? А запас кислорода – на считанные дни. От таких мыслей не только поседеть можно, но и разум потерять.
А потом тормозной двигатель отработал меньше расчётного времени. К тому же не отделился приборный отсек, корабль начал крутиться – «случился кордебалет», позже прокомментирует Гагарин. И плюс к этому загорелась обмазка спускаемого аппарата – никто ещё не видел такого, а потому было страшновато. Когда наконец пришло сообщение, что Юрий Гагарин на Земле, Королёв медленно опустился в кресло.
Мечтал ли Сергей Павлович сам полететь в космос? Вопрос, конечно, риторический, но мне кажется, что, будь такая возможность, он полетел бы обязательно.
Первый ракетный двигатель РД-1 конструкции инженера В. П. Глушко, который руководил КБ спецотдела № 28 («шарашка» НКВД в Казани), был установлен на самолёте Пе-2 в 1943 г. С 22 августа по 18 ноября 1943-го было проведено 40 полётов с включением РУ-1. Прирост скорости составлял 200 км/ч! Так начал свою работу жидкостный реактивный двигатель, которому вскоре предстояло сыграть главную роль в судьбе ракетной техники.
Заключённого В. П. Глушко вызвал к себе Иосиф Сталин. Учёного везли в Москву в отдельном купе две женщины-конвоира. С Казанского вокзала до Кремля вели пешком – денег на трамвай не было. Час рассказывал Глушко хозяину Кремля о своих ускорителях. Сталин приказал тут же освободить Главного конструктора и попросил написать фамилии тех, кто заслуживал досрочного освобождения. Валентин Петрович тут же написал список из 35 человек – всех, кого вспомнил. Вторым в нём был Сергей Павлович Королёв.
Однажды на Байконуре во время подготовки к старту ракеты Королёв заметил инженера, читавшего книгу. Сергей Павлович посмотрел на обложку и вспылил: «Немедленно в Москву! Первым же рейсом. И заявление по собственному желанию!»
Он будет гневаться весь день. Пожалуется Келдышу: «Распустились! Они уже романы читают на стартовой».
Он не представлял, что инженер, конструктор может быть не занят в рабочее время, что он способен думать не о деле.
Королёв готов был простить человеку многое: не замечал его слабостей, не наказывал за ошибку, никогда не унижал, если знал, чувствовал, что тот предан работе. Это было высшим критерием его оценки человека.
Сергей Королёв с собакой Стрелкой, которой предстоит полет в космос
Очень любил Королёв собак. Постоянно расспрашивал об их самочувствии, а приходя в лабораторию, ласково трепал их. На полигоне было жарко, собаки пили много воды. В обязанности солдат, охраняющих вольеры, входило обеспечение животных водой. Однажды, проходя мимо, Сергей Павлович увидел, что миски пустые. Он страшно рассердился, приказал посадить «на губу» нерадивого солдата, а сюда подобрать того, кто любит животных.
Новый, 1961 год встречали, как обычно, – только самые близкие друзья и соратники. Сели за стол за 10 минут до полуночи, подняли тост за минувший год. В общем-то, 1960-й получился неплохим, хотя мог быть и лучше. Когда часы пробили полночь, встал Келдыш. Говорили о нём, что немногословен, суров, суховат. Но те, кого он считал друзьями, видели его иным – весёлым, оживлённым, разговорчивым. И не только на этих встречах в канун Нового года, но и на пусках.
«За космический год! – сказал Келдыш. – И за полёт человека!» Чокнулись бокалами с шампанским и замолчали. Разом все. Каждый представил, как это будет. А потом завели музыку. Королёв дважды станцевал с женой. Постепенно образовались две группы. Мужчины начали «праздничное рабочее совещание», хотя каждый раз договаривались, садясь за стол, что сегодня ни слова о делах. Ну а жёны – о своём: они давно привыкли к этому сценарию праздничных вечеров. Королёвы вернулись домой около трёх. А в 10.00 Сергей Павлович уехал на работу. В выходные и праздники он вызывал к себе тех, с кем в рабочие будни не удавалось встретиться, не хватало времени. Вот и сегодня должны приехать инструкторы космонавтов и один из учёных, который обязательно хотел побеседовать с Главным. Королёв машинально назвал дату: «1 января». А сейчас он подумал, что этот астроном из Тарту, наверное, провёл новогоднюю ночь в поезде, и почувствовал себя виноватым перед человеком, которого он ещё даже не видел. Так было.
Главный конструктор Сергей Королёв и академик Мстислав Келдыш (слева направо), 1956 год