Тем временем Эйя Эльрора уже была водружена на алтарь, а вокруг разлиты драгоценные капли демонической крови для ритуала освобождения.
Сам Демон выглядел чрезвычайно довольным, ибо вид Миргар, стоявший в изножье алтаря, имел мрачный и подавленный.
Дил-ал призывно сверкнула в вышине, и наступило то самое время.
Время решиться:
- Пролив кровь Первой Наследницы в эту ночь на родовой алтарь, ты подаришь её мне. Она не будет более помехой твоим планам на корону Зинзимона. Ты также освободишься от гнета власти родителей, ибо будут они наказаны Богами за то, что не уберегли Эльрору. Со всех сторон тебе хорошо. И ты сможешь, наконец, получить ту, о ком тоскует твое сердце.
Что достойного можно сказать в ответ, если годы не прибавили Айзен-рилу ни капли ума?
- Видно, в Преисподней упор в развитии делают на коварстве, подлости и изворотливости, а вот размышлениями и логикой не увлекаются. Элька – моя младшая сестра. Да, вредная, злоязыкая и неуступчивая, но моя, родная. Родители не просто вырастили меня, они ещё и воспитывали, показывали, наставляли и поддерживали. Тебе не ведомо, каково это – знать, что ты нужен и быть уверенным в своих близких. Падать навзничь с крепостной стены, уповая лишь на то, что отец успел, как и обещал, передвинуть телегу с сеном. Пить отравленное предателями вино, предназначенное для матери, и, выплывая из ядовитого забытья, обязательно обнаруживать ее у постели с исцеляющими микстурами. Метать во врагов сюрикены и не бояться, что снаряды закончатся, потому как сестры приносят их всем защитникам безостановочно. Ты, несчастный Демон, не знаешь, что есть честь, верность и преданность своей семье. Своей стране. Даже невозможное счастье, которое ты сулишь, не может быть куплено кровью родных.
Айзен-рил вздрогнул. Во время этой пылкой речи грустный парнишка распрямил плечи, вскинул голову таким знакомым жестом и прожег сына Преисподней неожиданно хорошо известным злым южным взглядом.
Но Демон не был бы собой, если бы отступил в шаге от исполнения его страстного желания:
- Твои взгляды и мысли изменятся, стоит только надеть Северный Королевский Венец. Раргар лишь консорт, а ты вполне можешь примерить Корону деда.
Миргар хмыкнул, понимая, что, согласившись на предложение Айзен-рила, навсегда лишится права называть Константа Справедливого дедом.
Что ж, отец, бывало, хвалил его талант полководца, поэтому ему есть, что предложить Короне Севера, кроме своей головы.
А правят пусть женщины. Здесь это у них на редкость успешно получается. Он будет хранить их. Верно и преданно. Всегда.
Возможно, именно в этом его счастье?
- Ни одна корона в мире не стоит жизни и свободы моей сестры.
В пору дикой юности, еще пребывая в мечтах о невозможном, наследный принц стащил из Сокровищницы родовой демонический кинжал, с прицелом выторговать для себя у сына Преисподней шанс быть с любимой.
Это сейчас он видит, что, преступив законы и отринув честь, просто перестанет быть собой. Не только разочарует родственников, покроет позором гордое древнее имя, но и опровергнет те истины, которые и делают его не просто Наследником Северного Венца, но именно Миргаром Огненным.
Заученным жестом взлетела рука первого мечника Королевства, разжалась кисть, и большой сюрприз обрадовал-таки плечо Айзен-рила, пришпилив того к уже родному и вечно голодному алтарному камню.
Бросок призванный не убить, а только ослабить и отнять силу. Право на жизнь демона давным-давно принадлежит лишь Эйе Мироре Кровавой.
Радостно и знакомо зазвенели колокольчики Матушки Зимы.
Запели ветры, повалил снег обильно.
Из туманной мглы выступил самый известный среди потомков Король Зинзимона – Констант Справедливый.
- Итак, ты с честью выдержал испытание семейной реликвией. Я горд назвать тебя внуком, Миргар.
Горькая ухмылка, резкий выдох, неестественный блеск глаз и примирение со жребием. Миргар склонил голову перед венценосным дедом. Сквозь песни ветра он слышал, как, тихо всхлипывая, рядом с алтарем плачет неуемная хитрюга Мирилла, помогая подняться пробудившейся Эйе Эльроре.