— Что?
Он пожал плечами, его ладонь непринужденно легла к ней на бедро.
— Я твой работник? Или мы преследуем параллельные интересы?
— Ох, ну ты же сам все решил, правда?
— Хмм. — Он улыбнулся, но она поняла, что этот ответ его не удовлетворил. — Мои люди шпионят для тебя несколько последних недель. Они этим не слишком довольны. Сказать правду, Амандера, и я этим не слишком доволен.
— Аааххх... — Она потянулась и снова расслабилась. — Значит, последний час — вроде такого размягчающего подхода перед этим разговором?
— Вообще-то нет, но если и есть хороший стратегический момент, чтобы поднять вопрос, то он настал сейчас. — Она рассмеялась над его дерзостью. Он больше не улыбался, однако.
— Ты ошибалась, если думала, что я выбрал сторону в этой войне, — сказал он. — Мне наплевать, кто победит, Сакрус или ваша фракция. Все равно это титулованная знать, и для простого народа никакой разницы.
Теперь она села.
— Ты хочешь свой печатный пресс.
— У меня есть мой печатный пресс. Я подделал твою подпись на нескольких заказах, и вчера его доставили. Те из моих людей, кто сию минуту не в поле, гоняют его. Выдают банкноты тысячами.
Она пригляделась в свете свечи к его лицу.
— Так... сколько в действительности твоих людей находится в поле?
— Пол-дюжины.
— Ты мне говорил, они все снаружи! — Она вперилась в него, а нож боли полоснул ее скулу. — Пол-дюжины? Вот почему нас не предупредили, что особняк атакуют? Потому, что ты держал горстку людей там, где они были у меня на виду? Так чтобы я подумала, что они все снаружи?
— Примерно так, да.
Она стукнула его кулачком в грудь.
— Ты потерял мое поместье! Мой дом! Что еще ты отдал Сакрусу?
— Я не связан с Сакрусом, — сказал он. Брайс был отчаянно серьезен. Она его явно недооценила. — Мой единственный интерес — восстановление в Вирге эмергентной демократии, — продолжал он. — Но если это как-то утешит — я не хотел бы, чтобы ты погибла в этой войне, и мне жаль, что так вышло с твоим домом. Но какой у меня был выбор? Если все сползает в хаос, то когда я добуду мою типографскую краску? Мою бумагу? Когда ты собиралась сделать то, что мне от тебя было нужно? Посмотри мне в глаза и скажи, что это было твоим приоритетом.
Венера застонала.
— Ох, Брайс. Ты выбрал наихудшее из возможных времен...
— Другого времени у меня нет!
— Хорошо, хорошо, твоя точка зрения понятна. — Она сердито уставилась в штукатурку на потолке. — Что, если... что, если я отправлю кого-нибудь из моих людей работать на прессе? Для этого не нужны опытные повстанцы. Все, что мне нужно, — чтобы твои люди были в поле! Я дам тебе столько краски и бумаги, сколько захочешь.
Он завалился на спину.
— Я об этом подумаю.
Последовала недолгая тишина.
— Ты мог бы попросить, — заявила она.
— Я попросил!
Венера пыталась придумать, что бы на это ответить, когда раздался громкий взрыв и она оказалась посреди стеклянного шторма. Венера завопила и попыталась отпрыгнуть с его пути. Ее подбородок затрясся от боли, когда осколки, словно когти, проскребли ее ребра и бедра.
Поцарапанная и оглушенная, она приподнялась и поняла, что сидит на полу. Брайс стоял на коленях рядом с ней. Свеча потухла, и она скорее ощутила, чем увидела ковер битого стекла между собой и своей обувью. Маленькое окошко зияло, переплет погнулся и перекосился, впуская порывы холодного ночного воздуха. «Что такое...». Теперь она услышала стрельбу.
— Вот дерьмо. — Брайс встал и нагнулся, чтобы поставить ее на ноги. — Нам придется убираться отсюда. Сакрус пожаловал.
Глава 18
В стопе еще торчал осколок, но Венере было некогда найти его и выковырять. Они с Брайсом неслись по лестнице на крышу, а на ступенях внизу зазвучали крики и грохот шагов.
Они достигли крыши, и Брайс немедленно убежал куда-то вправо. «Мне нужно к семафору!» — крикнул он, прежде чем исчезнуть во мраке. Все фонари потушены, сообразила Венера; она видела только силуэты палаток, где совещались ее люди. Сновали туда-сюда черные очертания людей, и она приметила и там, и сям поблескивание ружейных стволов. Было, однако, странно тихо.
Она чисто интуитивно нашла клапан главной палатки и ступила внутрь. Здесь фонари все еще горели, и Тинблад, Памела Ансератт, Принсипе Гвиневера, Мосс и другие предводители стояли вокруг стола с картами. Все оглянулись, когда она вошла.
— А, вот и вы, — молвил странно приветливым тоном Гвиневера. — Думаю, мы знаем, что они замышляют.
Она подошла к столу — взглянуть на карту. По развернутому в прямоугольник Большому Спайру были разбросаны маленькие фишки, представляющие силы Сакруса.