— Это слишком поздно! — простонала Пинноса. — Вы даете этим ирландским свиньям целый день, в который они могут делать все, что их душе угодно! Они смогут напасть еще на дюжину домов и селений и везде будут грабить, насиловать, убивать! И, если они не перепьют римского вина и не забудут, где привязали свои лодки, к тому времени они еще и сбегут с награбленным. И это все до появления долгожданной подмоги!
— Неужели вы думаете, госпожа, что мои люди, у которых в долине семьи и друзья, не хотели немедленно отправиться им на помощь? — огрызнулся старик. — Разумеется, они рвались в бой! Но они должны были выполнить приказ и отправиться в Роксетер, потому что понимали, что это было единственно правильное решение. Нам здесь отчаянно не хватает крепких воинов, особенно сейчас, когда армия ушла на континент! Я не могу позволить себе рисковать своими солдатами при каждом нападении! Если я буду высылать их на защиту каждый раз, когда кочевники будут нападать на поселения, то за год у меня не останется ни одного солдата!
Пинноса вздохнула. Она посмотрела сначала на Урсулу, потом снова на начальника охраны.
— Значит, пришла пора и женщинам взяться за оружие! — С этими словами она пошла к двери. — Сейчас мы отправляемся в Магнис. Если я и мои подруги встретимся с этими кочевниками, тогда, несмотря на то, что в нашем распоряжении только легкое охотничье вооружение, мы все равно не побоимся принять бой. — Потом добавила, с усмешкой глядя на Урсулу: — Кстати, нас всего шесть человек.
Начальник охраны зарычал.
— Я не могу запретить вам отправиться в Магнис госпожа, но, при всем моем уважении, между девушками в охотничьих нарядах и шайкой ирландских убийц есть большая разница. — Он повернулся к Урсуле. — Я умоляю вас, Ваше Высочество, не совершайте поспешных поступков. Люди из Роксетера и посланцы из долины прибудут сюда уже завтра в середине дня, и они уладят все надлежащим образом. Я понимаю, что должна чувствовать госпожа Пинноса, но мой долг — настоятельно советовать нам воздержаться от поездок и эту ночь провести в Глостере. Если завтра вы решите отправиться в Магнис, я буду счастлив дать вам провожатых. Нет, я даже сам поеду вместе с вами!
Урсула не ответила. Она молча и пристально смотрела на Пинносу. Став свидетелем безмолвной борьбы двух мнений, солдат нерешительно добавил:
— Как бы вы ни решили, Ваше Высочество, вы не доберетесь до Магниса до заката. До него более тридцати лиг.
— Он дело говорит, — сказала Урсула, не отрывая взгляда от Пинносы. — Если бы речь шла только о тебе и обо мне, о наших Артемиде и Быстрой, мы бы добрались туда. Но подумай о Бриттоле и…
— Адовы муки! А ты подумай о моей семье! — прокричала Пинноса.
Казалось, Урсула колебалась всего мгновение. Потом она повернулась к начальнику охраны.
— Спасибо вам за рассказ и щедрое предложение. Я уверяю вас, что мы все тщательным образом обдумаем. Если мы все же решим отправиться в Магнис этим вечером, то сделаем это со всеми необходимыми предосторожностями.
Пинноса и солдат попытались ей возразить, но Урсула прервала их обоих, твердо сказав:
— А теперь не будете ли вы так добры и не подскажете ли нам, где разместились Валенсы?
— Они у торговцев рыбой. Место так и называется Рыболовецкий причал, Ваше Высочество.
— Благодарю вас, — Урсула направилась к двери и уже собиралась выпроводить Пинносу, как вдруг о чем-то вспомнила. — Да, я хотела еще спросить. А куда делись патрульные галеры, которые должны охранять побережье и нас всех от подобных набегов?
Этот вопрос застал начальника охраны врасплох.
— Понимаете, Ваше Высочество, людей у нас не хватает. Три галеры у нас на дозоре, а около десяти на берегу, их чинят и чистят.
— Ха! — взорвалась Пинноса. — Зачем нам чистые галеры, когда нужны плавучие и на посту?
— Хватит, — строго сказала Урсула и вывела, наконец, Пинносу из комнаты.
Валенсы ничего не знали о семье Пинносы и не могли рассказать ничего нового о том, что происходило в долине. Как и Галики, они могли лишь с ужасом вспоминать свое бегство от погибели. Эта семья жила еще дальше от дома Флавия, чем Галики. Спасаясь бегством, они пересекли вершины холмов перед излучиной реки, за которой жила семья Пинносы.
Собрав все сведения, которые им удалось добыть в Глеве, Урсула и Пинноса на закате вернулись к подругам. Когда Пинноса входила на территорию Двора гонцов, где их разместили, ее лицо было темнее тучи. Она вскочила на Артемиду и, не говоря ни слова, направилась к воротам.