- Да какой он нам друг! - вновь заворчал Водя, утаскивая грязную одежду за печь, а девушка сделала в голове пометку, что обязательно нужно выяснить, какая кошка пробежала между духами.
Водник исчез за дверью, а через мгновение появился вместе с грязным комком земли.
- Вот! Сейчас точно мне придётся мыть пол! Знакомьтесь, Землянуха.
Комок сделал движение, похожее на поклон.
- О, так вы девушка! - улыбнулась Мария и поклонилась в ответ. - Я буду рада, если мы подружимся, вы согласны с нами жить, уважаемая Землянуха? Мы вам красивый цветочный горшок подберём, если вы не против.
- Она согласна, а горшок валяется там же, где и поленья, Мария Константиновна. Тебе придётся за ним сходить, повторить свою ритуальную фразу и поставить домик на подоконник, - водник начал затирать земляные следы.
- Завтра расскажете мне, почему тут такая разруха, - Маша, спотыкаясь, вновь поплелась на улицу.
После слов: «Беру и владею», - из цветочного горшка, куда была помещена земляная куча, выглянула красивая девушка-статуэтка.
- Спасибо, хозяйка, я не забуду твою доброту, завтра же на завтрак будут свежие овощи. Пожертвовав свою подушку неподвижному воину, Маша поинтересовалась:
- А духа жизни приручить нельзя? Чтобы он разводил куриц. От яичницы я бы не отказалась.
- Нет, о таком духе слышу первый раз, но что-нибудь придумаем, - прошептал Огник и прикрыл печь заслонкой.
Глава 6. Приватный разговор
- Что там происходит? - вдовствующая королева поморщилась и оторвала взгляд от огромной карты, что лежала на широком столе, занимавшем, по крайней мере, четверть кабинета.
Несмотря на толстые стены замка, откуда-то доносились приглушённые стоны и крики.
- Экзекуция, моя королева, - бубенчики громко звякнули при поклоне.
- Марвик, голова болит от твоей шапки, когда никого из посторонних нет, снимай её. Чья экзекуция?
- Слушаюсь, ваше величество, - вновь поклонился мужчина, при этом быстрым движением руки снимая шутовской колпак.
- Тебя тоже нужно подгонять кнутом, чтобы ты быстро отвечал? - кончик чёрного кожаного хлыста прошёл в миллиметре от виска Марвика.
Ещё секунду назад в руке королевы было пусто.
«Будь она неладна со своей родовой защитой!» - подумал карлик, быстро падая плашмя на пол и притворяясь ковриком.
- Встань и отвечай! - к ногам не испугавшегося физической расправы слуги, звеня, покатилась золотая монета.
Чёрный голодный туман окутывал красный королевский перстень.
Шут не понаслышке знал о замашках вдовствующей королевы, которая по собственному капризу могла как казнить, так и наградить любого слугу в замке. А за что? А просто ей захотелось. Суп показался пересолёным - на плаху! Цветы в вазах не того цвета - на плаху!
И только Марвик умудрялся пройти между гневом и наградой, не словив первое и получив второе.
Он был ушами и глазами вдовствующей королевы даже в момент её изгнания. Как шуту удавалось передавать ей информацию, только ему одному известно. Но в замке поговаривали, что он тёмный магистр. Только подтвердить никто эти слухи не мог.
Марвик всегда был замкнутым магиком и никого не впускал как в свою жизнь, так и в свои покои.
Монета мгновенно была накрыта небольшой мужской ладонью, и он быстро заговорил:
- Принц Гилберт Энтони Спенсер, как только вышел от вашего величества, послал солдат на поиски останков короля и королевы, - шут замешкался, думая, говорить королеве или нет, что наследник надеется найти королеву живой. - Те полночи безуспешно обследовали близлежащие прибрежные деревни, скалы, даже на дно морское заглянули, но всё безуспешно. Поэтому сейчас он самолично порет нерадивых военачальников, - в подтверждение его слов раздался очередной громкий стон.
Королева в удивлении подняла голову и пристально посмотрела на Марвика.
- А это что-то новое. Чтобы Г илберт замарал свои руки или камзол? Вот, значит, до какой степени он хотел обладать Мариэль. Может, я просчиталась и зря её не оставила в живых? Она могла бы быть хорошим рычагом давления на сына. Подойди к столу, сама проверю, живы ли бывшие король с королевой.
Шут не заставил себя просить дважды. Второго золотого точно не видать, а вот хлыст может и не промазать.
Он протянул правую руку, и сам уколол указательный палец серебряной иглой, что лежала на маленьком блюдце возле карты. Кровь капнула на алый камень кольца, лежавший на краю карты.