20 ноября Анна Австрийская попрощалась с отцом и придворными и отправилась в Ирун в сопровождении герцогини Сесса, которая должна была передать её представителю Людовика ХIII и забрать Елизавету Бурбон. Путешествие молодой королевы было утомительным: дороги были размыты из-за сильных дождей и лошади с трудом тащили повозки с её вещами. Всего в этой процессии насчитывалось около ста колесниц, запряжённых тремя лошадьми, и двести мулов с бархатными вьюками, украшенными гербами Испании. Там были двенадцать парадных туалетов Анны разных цветов, в том числе, три сплошь расшитые золотом и жемчугом, ещё платья с кружевами на каждый день, а также бельё, обувь, плащи, шляпы, галантерея, туалетные принадлежности, посуда, церковная утварь, письменные приборы и, конечно же, драгоценности: золотые цепи и бриллианты, жемчужные колье, браслеты, диадемы и обручальное кольцо с плоским алмазом (их тщательно оценили и взвесили, чтобы они соответствовали приданому Елизаветы). Прохождение этой колонны по улицам Бордо заняло, к удивлению и забаве горожан, девять часов.
Ночь на 23 ноября Анна провела в цитадели Ируна. На рассвете обоз переправился через реку, а в полдень со скалистых высот на берег спустились испанские дамы и кавалеры. В час дня прибыла будущая принцесса Астурийская. Под приветственные возгласы и залпы артиллерии Елизавета взошла на баржу, после чего её доставили на остров Федан, где она вошла в павильон, украшенный белым знаменем Бурбонов. Одновременно Анна поднялась на свою баржу с противоположного берега реки и, высадившись на острове, вошла в павильон с жёлтым флагом Испании. Далее она дала аудиенцию французским придворным, а Елизавета – испанским. Анна Австрийская сидела в парадном кресле, одетая в наряд из зелёного атласа, расшитого золотом, с широкими и длинными рукавами, украшенными букетами из бриллиантов. Маленький воротничок из тонкого фламандского кружева окружал её нежную шею, а на голове у неё была маленькая кокетливая шапочка с нитями жемчуга и плюмажем из перьев цапли, из-под которой на плечи ниспадали рыжевато-золотистые локоны. Правда, её изящную фигурку немного портила необъятная юбка. Позади инфанты стояли герцогиня де Сесса, графиня де ла Торре и главные идальго из её свиты. А по бокам от её кресла полукругом на бархатных подушках по испанскому обычаю сидели дамы и фрейлины.
Через некоторое время Анна вышла из павильона и обменялась нежным поцелуем с Елизаветой. После чего девушки, которым предстояло помирить давно враждовавшие династии Габсбургов и Бурбонов, поболтали с четверть часа, в то время как придворные обменивались заранее заготовленными торжественными речами. Покончив с этим, герцог Узеда приблизился к Анне и, опустившись на колени, поцеловал её руку, которую затем вложил в руку герцога де Гиза. Последний же подвёл инфанту к барже, украшенной французским флагом. Затем Гиз повторил церемониал, передав уже Елизавету герцогу де Узеда. Герцогиня де Невер заняла своё место позади Анны, а герцогиня де Сесса – Елизаветы, которая не могла удержаться, вопреки этикету, от горьких рыданий во время прощания со своей французской свитой. Наконец, баржи отчалили под залпы пушек и одобрительные крики зрителей. Ту ночь инфанта провели к крепости Байоны, а ранним утром отбыла в Бордо, где её с нетерпением ожидал Людовик.
Люинь, уже вернувшийся назад, предложил своему царственному другу развеять его страхи единственным возможным способом – тайком посмотреть на девочку. Король согласился, и друзья отправились в Кастр, где кортеж Анны остановился на отдых. Из окна гостиницы им удалось увидеть, как инфанта садится в карету, но это был лишь краткий миг – Людовик почти не разглядел свою наречённую. Кортеж инфанты тронулся в путь, а потому король сел в собственный экипаж и приказал догнать испанцев. Когда чужая карета на полном скаку поравнялась с каретой, в которой ехала Анна, та выглянула, чтобы как следует разглядеть наглеца. И Людовик, поражённый её красотой и смущённый собственной отвагой (немыслимой прежде для сына властной Марии Медичи), крикнул ей:
– Я – король инкогнито! Я инкогнито! Гони, кучер, гони!
И галопом умчался назад. Тем же вечером Анна и Людовик познакомились во дворце епископа Бордо. Сначала юную испанку приняла в большом зале королева-регентша в присутствии многочисленного двора. Обняв невестку и обменявшись с ней несколькими словами, Мария повела её во внутренние покои, где жил Людовик ХIII. Король уже ждал её вместе с Люинем, одетый в мантию с орденом Святого Духа и опоясанный мечом. Поспешно выступив вперёд, он взял Анну за руку и неловко чмокнул её в лоб. После чего замер на месте, глядя на улыбающуюся инфанту. Наконец, по знаку матери, Людовик снова робко взял девочку за руку и отвёл её в укромную глубокую нишу окна. После их получасового разговора к паре снова присоединился Люинь. Затем герцогиня Невер представила Анне французских дам, а королю – испанских. Людовик приветствовал их с хмурой сдержанностью, но потом вдруг повернулся к своему фавориту и прошептал несколько насмешливых слов по поводу витиеватой речи графини де ла Торре. В ответ Люинь сдержанно рассмеялся.