— Я больше не ношу школьную форму, — оглядела себя с ног, замечая про себя, что ходить в джинсах и обычном худи значительно удобно, чем в чопорной юбке и рубашке. На самом деле в моей смене школьного стиля не было никакого порыва, бунтарства и прозрения: я просто не могла оплачивать химчистку, вот и всё.
Лора благосклонно покивала мне головой, словно поддерживала мой выбор.
— Это круто. Теперь ты не будешь выглядеть так странно. Ведь клетчатые юбки и белые рубашки — это прошлый век. Тем более для школы это так… Странно? — захихикала она и сложила перед собой руки. — Какой у тебя сейчас урок?
— Английский, — я взяла учебники в охапку и повернулась наконец к подруге. Лора накрасила губы малиновой помадой, которая ей не шла и делала её вид слегка вульгарным. Для школы это так странно.
— Мне тут птичка нашептала, что грядет вечеринка. У кого - пока не ясно, — пожала она невинно плечами и улыбнулась, надувая слегка губы. — Но мы-то знаем, что там обязательно должны быть мы. Я, как претендентка на звание «королевы школы», должна везде светиться и общаться с «избирателями», — она вновь издала смешок, и мы плавно двинулись по коридору. — А ты должна мне во всём помогать. Я до сих пор не могу разгадать твой секрет успеха. Чем ты всех так подкупила?
— Как я говорила ранее, я просто была самой собой. Вот и весь секрет.
— Ты мне поможешь, — утвердительно повторила она и закивала еле видно головой. — Ты будешь моим ментором, — она помахала мне и пошлепала в нужном направлении, размахивая каскадом блестящих прямых волос. Я стояла и сжимала нервно учебники, прижимая их сильнее к груди, где гулко дребезжало сердце. По вискам пробежал разряд нервозности, прошелся по шее и сдавил трахею. Я попыталась набрать в легкие воздуха, но невидимые руки сжимали мою бедную шею в своих удушающих объятиях.
Я вспомнила, что сегодня надо будет появиться на работе, но встреча с Хэвардом не сильно прельщала, а наоборот отталкивала. Не хочу видеться с этим чудаком, который возомнил, что может построить со мной дружеские отношения и полезть с советами.
Я опустилась на стул, сложила ровной стопкой учебники на край стола и принялась ждать, поглядывая на медленные стрелки часов, тихо тикающих на стене.
Класс небыстро наполнялся шумной толпой ребят, а я поглядывала на время и старалась поймать каждую ускользающую секунду.
Пожалуйста, время, иди медленнее. Однако у времени не стоило ждать пощады, оно уходило и уходило слишком стремительно для меня.
Последними в класс зашли несколько парней, прыская со смеху, чем привлекли моё рассеянное внимание.
Питер и Джетт заходили в класс, перебрасываясь мимолётными фразами. Зелёные глаза с янтарными искорками заскользили по кабинету и наткнулись на мои. Я в ожидании глядела на него, затаив дыхание.
Вспоминая вчерашний инцидент, я медленно выдохнула и залилась краской. Стыда ли или злости, возможно, всем сразу, однако Пит тоже пришёл в некое замешательство, глядя на меня.
Он сел сбоку, неотрывно глядя на меня, в то время пока я смотрела искоса в ответ и пыталась отдышаться от нахлынувшей волны эмоций.
Скажи хоть что-нибудь. Прошу, не молчи.
Джетт продолжал тараторить, повернувшись к другу, а я лишь отвернулась и стала выжидающе глядеть на дверь, теперь желая, чтобы время ускорилось и урок начался скорее.
Женщина вошла и захлопнула дверь, привлекая к себе внимание и прерывая все завязавшиеся разговоры своим появлением. Я машинально открыла тетрадь и взяла ручку, стараясь не обращать на короткие взгляды Пита никакого внимания.
В середине урока, когда учительница отвернулась к доске, указывая карандашом на текст, Питер протянул мне сложенный вчетверо клетчатый лист и положил на край парты.
Я посмотрела на квадратик бумаги, потом на Пита, который скорбно поджал губы и и перевел взгляд на учителя. Я сжала бумажку в ладонях и тихонько развернула её под столешницей.
«Ты выглядишь очаровательно. Мне нравится, как голубое худи смотрится на тебе»
В конце послания он пририсовал сердечко, и я безжалостно стиснула бумагу в ладонях.
Во мне проснулось два непреодолимых желания: скомкать лист и кинуть в сторону или прижать к сердцу, а потом наброситься на Пита.
Парень всё время, что я посветила чтению, наблюдал за эмоциями и действиями с моей стороны, и, когда я сжала лист бумаги, то доля печали появилась у него на лице.
Всё оставшееся время я только и думала о словах на бумаге, пропуская мимо ушей непрерывный поток информации, исходившей от учительницы.
Звонок протрещал, все схватили вещи, и послышалось далёкое: