— Да. Неожиданно, на самом деле, — призналась я. Никак не могла ожидать таких нововведений в правила конкурса.
— Станешь независимой судьёй или нет? — хитро глянул на меня Пит, а я тяжело вздохнула. Этот разговор с Лорой на парковке выбил меня из колеи. Хотелось быть честной со всеми, давать всем равнозначные шансы на победу. Но мне так не хотелось этим обижать подругу…
— Я постараюсь, — проговорила я, задумавшись. Сомнения стали обуревать меня, но я постаралась отложить размышления на потом, а пока насладиться времяпровождением (даже таким малым), с Питом. — А ты придешь на день рождение Лоры? — спросила я, на что парень улыбнулся, из-за чего на его щеке появилась ямочка, и кивнул коротко.
— Конечно. Туда ведь пригласили Джетта. А где Джетт - там и я, — в принципе, можно было не спрашивать, ведь Джетт - лучший друг Пита, и они были неразлучны, как если бы я говорила о Пите и баскетболе.
— Да, конечно, — скромно улыбнувшись, сказала я, придумывая, что же ещё спросить. — А ты бы не хотел сходить куда-нибудь на выходных? — закинула я удочку, чувствуя, как дыхания перехватает от волнения. Я так долго думала, ждала в надежде, что первый шаг сделает он, но, поняв спустя время, что этого первого шага не будет, решила, что его сделаю я. И вот, пожалуйста. Я, кажется, зову его на свидание. Лора бы сказала: «ты не должна этого делать. Он парень - он пусть и делает первый шаг», но я видела, что Питу я не безразлична (по крайней мере, он приходил на каждый мой матч по волейболу. Да и иногда мы пересекались на набережной, стараясь разговорить друг-друга).
— На выходных? Мне нужно достать свой график, — пролепетал он так невинно, что я сразу поняла: он шутит.
— Брось, — ткнула шутливо его в руку, на что парень рассмеялся.
— Ладно. Возможно, я и свободен буду, — стал притормаживать на резком повороте. Вот скоро покажется мой дом. От этой мысли мне вдруг стало грустно, что я была бы рада перемотать время на начало поездки и так ещё несколько раз. Лишь бы не расставаться с Питом, — но только для тебя, — он снова легко улыбнулся, от чего сердце затарабанило нервную польку в груди.
— Это здорово, — посмотрела ему в лицо таким влюбленным взглядом, что каждый бы засмущался. Благо парень вёл машину, что лишь на миг отводил глаза от дороги.
— Ты не говорила, что вы переезжаете, — вдруг голос парня перестал быть весёлым, а сменился на неуверенный. Переезд? О чём он?
— Что? — опешила я и оторвала глаза от парня, направив на ворота своего дома. За чугунными решетками виднелось, как несколько грузчиков выносят из дома диван, а третий выходит из дома и несёт картину, висевшую в гостиной. — Что происходит? — тихо проговорила я, чувствуя, как у меня перехватило дыхание. Только сейчас виной был не парень рядом, а эта странная ситуация. Я выскочила из машины и побежала по дорожке домой. Услышала, как машина Уайта, ещё подождав мгновение, уехала прочь. О своей неблагодарности я пока не задумывалась, некогда было! Ведь мой дом буквально разбирали, как лего-конструктор!
— А что происходит? — почти крикнула я, подходя ближе. Двое грузчиков в сером хмуро глянули на меня, а потом один из них набрал в грудь воздуха и громогласно произнёс.
— Судебные приставы. Не препятствуйте вершить правосудие, мисс, — они закинули картину с раскрытый фургон, от чего я испугано поглядела на эту страшную сцену. Да она же стоит больше, чем эта машина, в которую они так неряшливо её кидают! Изверги!
— Простите, я, кажется, ничего не понимаю, — пробормотала я, наблюдая, как к дивану и картине присоединяется микроволновка, а потом и кресла, ковёр, канделябры, мамины любимые вазы в коробках… От этого круговорота семейных вещей, которые куда-то увозят, у меня закружилась голова.
— Вы можете ознакомиться с постановлением и актом описи у мистера Андерсона, а пока уйдите с дороги, — резко проворчал мужчина, а я рванула по лестнице и стала искать глазами родителей.
— Мам! Пап! — крикнула я, наблюдая, как незнакомые люди выносят имущество из дома. Он пустел с каждой минутой, от чего паника только нарастала внутри. — Эй! — увидев, как снимают телевизор со стены, я совсем остервенела. Но на помощь мародеру пришла моя мама, которая спасла от праведного гнева этого бедолагу.
— Идём, не будем мешать, — мама взяла меня под руку, словно не просила, а приказывала мне. Я глядела на маму испуганными глазами, и с каждым шагом замечала, в каком состоянии она находится. Её глаза были красными и такими же испуганными. Казалось, как будто нас и правда грабят, а мы ничего не можем сделать. Но всё разъяснилось после того, как мы вышли на задний двор. Мама стала говорить мне сбивчиво, но вполне доходчиво. Она говорила про какие-то страшные долги, про неуплату налогов, про задолженности, про папину работу и его скоропостижное банкротство. Одним словом, наше финансовое положение было глубоко в заднице, но мама решила изъяснятся корректно и прилично.