Но Ричард слушал, как ему делают комплименты по поводу красоты и ума жены, и не мог не задумываться. И однажды, когда Джошуа уже было девять и после того, как их снова посчитали супругами, он улыбнулся и сказал Марии, что был бы совсем не против, окажись оно так.
Даже зная её историю, он не ожидал, что её лицо помертвеет, став неподвижным, словно маска. И что она молча возьмёт Джошуа за руку и уйдёт с ним в комнату, отведённую им священником, у которого они остановились, и больше не покажется до самого вечера.
На следующий день она стала узнавать, ищут ли её ещё по приказу короля, и узнала, что ищут её несколько месяцев как уже с другими целями.
Вскоре она начала отвечать на послания.
Когда Мария рассказывала свою историю Ричарду, она говорила, что Дракула был в её постели только по её доброй воле, до того, как она узнала, кто он. Она не солгала.
Просто, ошибившись так серьёзно однажды, а потом пережив предательство и родичей, и самой страны, доверять она больше не смогла никому.
Глава 11
Лилия нашла их только на следующую ночь.
То есть как нашла… вряд ли она их теряла, если судить по неодобрению на лице и отсутствию всякого удивления.
— Вам обоим не следует здесь находиться, — сказала она, заглядывая в спальню Рагнэйлт сквозь полуоткрытую дверь.
Наверняка ей потребовалось переступить через многие свои убеждения, чтобы даже вот так стоять на пороге.
Джошуа, у которого всё ещё был жар, но в пределах терпимого, сел на кровати и сделал неопределённый жест. Мария, читавшая в кресле у трюмо, подняла голову и отодвинула лампу немного в сторону, чтобы та не слепила глаза.
— Вам лучше, Ваше Величество? — холодно спросила Лилия, не дождавшись ответа.
— Да, — кивнул он. — Как понимаю, вы знали, что я болен?
— И не только я, — ответила она, продолжая стоять где стояла. — Вы были не слишком осторожны, когда сюда шли. В тенях Каэр Ливелида таится слишком многое.
Он недовольно вздохнул:
— Это значит, опять нужна демонстрация силы, пока кто-то что-то ещё не вообразил?
— Нужна, — согласилась Лилия. — Хотя все уже всё вообразили. Вас поразила какая-то болезнь, и общее мнение — что узы наказывают вас за убийство супруга.
— Узы наказывают меня потому, что я не преследую убийц Тео, а занимаюсь этим проклятым ритуалом, который растревожила Рагнэйлт! — вспылил он. — За убийство я бы уже погиб!
— Кто знает, — пожала она плечами. — На болезни ведь не написано, за что она. А монархи Логруса всё-таки умеют обходить магию уз. Да, возможно, Рагнэйлт и постигало какое-то наказание за убийство отца, но далеко не такое суровое, как могло. Как и за то, что они с Тео были любовниками, когда он состоял в браке с вами.
— Да не были они любовниками! — Джошуа осёкся и поправился: — Хорошо, один раз были, но это случилось в самом начале нашего с ним брака, и Рагнэйлт со мной за это расплатилась. Но потом — нет.
— У нас считают по-другому, — заметила Лилия.
— Он был её фаворитом, но не любовником, — устало сказал он. — Вот вы ведь тоже были фавориткой Рагнэйлт, правда? Но при этом не её любовницей?
Лилия немигающе посмотрела на него и ответила:
— Не потому, что не хотела.
Он застонал и откинулся обратно на подушки, ничего ей не отвечая.
— Как у вас всё сложно во взаимоотношениях, — проговорила Мария, открывая следующее письмо.
— Её Величество была восхитительна, — сквозь зубы произнесла Лилия. — Если мы установили этот факт, вы можете наконец покинуть её спальню? У вас обоих есть покои в Каэр Ливелиде.
— Позже, — пообещал Джошуа. — Если кому-то не понравилось, как я сюда иду, то ещё больше не понравится, как возвращаюсь. Дайте прийти в себя. О! Кстати о моих покоях, можете принести оттудамою дорожную сумку? Я понял, что не ел нормальной еды со вчера, а это вообще способствует выздоровлению.
Она одарила его многозначительным взглядом:
— Ваше Величество, вы прекрасно знаете, какая «нормальная еда» вам сейчас нужна.
— Спасибо, но никакой логрусской диеты из рабов, — твёрдо отказался он. — Или… вы предлагаете свою помощь?
Мария с интересом наблюдала, как Лилия аж отшатнулась. Распитие крови между вампирами означало многое — но в первую очередь этим можно было подчинить или убить, если речь не шла о супругах, конечно же. Не говоря уже об интимной стороне вопроса, и, судя по тому, как потемнело от возмущения лицо Лилии, Джошуа серьёзно стоило бы подумать, у кого и что он спрашивает.