— Но Логрус — волшебная страна, — возразила Мария на слова Джошуа. — Одна из немногих, оставшихся на свете. Мы не можем допустить, чтобы с ней что-то случилось.
Он фыркнул через нос:
— Волшебная… Это страна нечисти.
— Тёмная магия — всё ещё магия, и здесь нашли приют не только вампиры, — она повела плечом. — А от вас, лорд Джошуа, слышать такое вообще странно. Даже если забыть о том, кто вы, разве Логрия не в мире с Логрусом и разве не вы, как я слышала, возглавляли множество переговоров, что к этому привели?
— Прошу прощения, — он даже ненадолго опустил глаза. — Упрёк справедлив. Лилия, я не хотел никого оскорбить. Боюсь, смерть Рагнэйлт выбила меня из колеи.
Вампирша бледно улыбнулась, но сумела не огрызнуться в ответ. Мария отдала должное её выдержке; хорошо, что в такой момент хоть кто-то из вампиров оказался способен вести себя ответственно. Ответственно по меркам вампиров.
— Я хочу узнать, что известно Тео о загадке, которой занималась Её Величество королева Рагнэйлт, — медленно, подбирая слова, проговорила Лилия, и Мария отдала ей должное ещё раз: это уже было достаточно дипломатично и по человеческим меркам.
— Да… — протянул он. — Не сомневаюсь, что вам интересно, хотя в последние минуты я много думаю, а стоило ли поднимать эту тему. Лилия, скажите, вы за прошедшие пятьдесят лет не успели связать себя узами брака?
Она гордо вскинула голову, словно оскорблённая тем, что он её об этом спрашивает. Или, возможно, что спрашивает о чём угодно.
— Нет, — тем не менее коротко ответила она.
Тео кивнул:
— Хорошо. Так проще. Но я был бы признателен, если бы за пределы ваших комнат ни слова не вышло. Пока, по крайней мере. Может быть, потом, когда мы узнаем, как именно сейчас обстоит дело с этими материями…
— Стоит ли вообще рассказывать? — спросил Джошуа, изучая вазу с засохшими цветами на столе гораздо внимательнее, чем она того требовала. Судя по поджатым губам, он знал, о чём пойдёт речь.
— Если суд фэйри прислал следовательницу, они и сами скоро узнают, — ровно заметил Тео. — Мы сэкономим время… да и, признаться, меня беспокоит, что сейчас с магией Логруса, если Рагнэйлт что-то всё-таки распутала.
— Мы могли бы заняться этим сами…
— Уже не могли бы, — прервала Лилия, которой этот обмен фразами надоел, похоже, мгновенно. — Разговор уже начат. Давайте его закончим.
— Здраво, — согласился Тео. — Ну что же… если вкратце, Рагнэйлт хотела избавить Логрус от магии всех уз, поскольку они вовсе не часть нашей натуры. На самом деле нам навязал их Изначальный.
Лилия отшатнулась от него, зашипев, и Мария могла понять, что вызвало такую реакцию.
Узы. Те, кто знакомились хоть чуть-чуть с культурой Логруса, в первую очередь узнавали именно о них. А в последние полвека страна немного приоткрылась даже для людей, так что об узах и вовсе начали писать трактаты. Кто-то находил тему очень романтичной, кто-то — довольно отталкивающей (хотя последние, признаться, были и в меньшинстве). Но обсуждать было интересно и тем, и другим.
Потому что речь шла вот о чём: хотя у всех народов, конечно, образовывались связи между родственниками, супругами и теми, кто был друг другу чем-то обязан, но именно у вампиров эти связи основывались не на привязанности, а на магическом императиве. За соблюдение которого могла полагаться, а могла не полагаться награда, но за нарушение которого всегда следовало наказание, иногда — вплоть до смерти.
На самом деле Логрус давно возвёл узы в культ. Согласно этому культу вампиры были выше всех остальных жителей этого мира именно потому, что у них родство и свойство обладают действительно важным значением, которое невозможно отбросить просто так, по прихоти.
И их браки, как правило, действительно заключались один раз и навсегда.
— Я предупреждал, что рассказывать не стоит, — заметил Джошуа, отходя к креслу у стены и опускаясь в него. Кресло было чудовищно массивно, и он почти утонул в нём, но с места не сдвинулся. — Она не захочет поверить.