– Папа, из «Вершин» тебя вынесли жуки! – сверху крикнул он. – Вот так же, как меня сейчас! Они тебя спасли!
Бакстер подлетел к Бартоломью Катлу и заплясал перед ним в воздухе, размахивая лапками в такт музыке.
– НЕТ! – Бартоломью вдруг вскочил. – ОСТАНОВИТЕСЬ! ПРЕКРАТИТЕ НЕМЕДЛЕННО!
И он резким ударом сшиб жука-носорога на землю.
– Бакстер! – закричал Даркус.
Жуки растерялись. Ритмичная музыка разладилась и превратилась в какофонию. Испуганные светлячки разлетелись и попрятались в чашки. Даркус шлёпнулся на пол и сразу бросился к своему другу. Он прижал жука к груди, бережно держа его в ладонях.
– Бакстер, ты живой? – прошептал Даркус.
Жук кивнул рогом.
– Пап, зачем ты это сделал? – сердито крикнул Даркус. – Ты мог его ранить!
Бартоломью Катл с безумно расширенными глазами накинулся на брата:
– Что ты сделал?
– Не я, Барти. – Дядя Макс мягко положил руку папе на плечо. – Это не моя работа, а твоя. Эти умные жуки – результат твоих экспериментов, твоих исследований.
– НЕТ! – вскрикнул доктор Катл.
– Если меняешь природу живого существа, от тебя уже не зависит, как оно будет разиваться дальше. А вообще-то ты неплохо поработал, по-моему.
– Нет… – Барторломью Катл отшатнулся, качая головой. – Таких результатов я не получал! Посмотри на них! Они танцуют! У них есть сознание! – Ещё шире раскрывая глаза, он ткнул пальцем в Чашечную гору. – Это… Это опасно! От неё нужно избавиться.
– Папа, нет! – заорал Даркус. – Жуки тебя спасли! И меня спасли! – Он крепче прижал Бакстера к груди. – Они мои друзья!
Вирджиния и Бертольд подбежали к Даркусу. – Ты не понимаешь! – взмолился Даркус. – Они замечательные! Пообщайся с ними немножко – ты сам поймёшь!
– Нет, сын, это ты не понимаешь, – ответил Бартоломью Катл. – Ничего хорошего из этого не выйдет.
– Я думал, ты любишь жуков! – чуть не плача, крикнул Даркус.
Доктор Бартоломью Катл в упор посмотрел на сына и расправил плечи.
– Даркус, это не обычные жуки. Это опасные твари, созданные Лукрецией Каттэр.
4
Блюз Базового лагеря
– Я его спас, а он теперь хочет, чтобы я делал вид, будто ничего не было!
Даркус пнул диван и сразу пожалел об этом – пальцы отшиб. Он схватился за ногу и рухнул на оливково-зелёные подушки, но осторожно, чтобы не уронить Бакстера, сидевшего на плече.
– Обращается со мной как с ребёнком, – угрюмо добавил Даркус, глядя в брезентовый потолок их логова – Базового лагеря.
– Даркус, он старается тебя защитить, – спокойно отозвался Бертольд.
Пока они ждали Вирджинию, Бертольд трудился у верстака – привинчивал к металлической палке канцелярские зажимы, чтобы можно было брать предметы на расстоянии. Ньютон весело кружился над его пушистыми, как одуванчик, волосами и мерцал светящимся брюшком.
– И потом, ты и есть ребёнок.
– Не надо меня защищать! – вскинулся Даркус. – Не меня же похитили!
– Зато в тебя стреляли, – напомнил Бертольд, глядя поверх очков на перевязанное плечо Даркуса.
– Подумаешь, рана неглубокая, и кость не задело. Уже всё зажило, смотри!
Даркус хлопнул рукой по повязке и охнул: боль была такая, что он мигом забыл про ушибленную ногу.
– Ага, я вижу… – Бертольд вздохнул. – Не злись на него: он просто старается быть хорошим папой.
– Да знаю я. – Даркус потёр виски. У него болела голова и живот крутило от беспокойства.
Папа вёл себя странно с тех пор, как они показали ему жуков, а где-то всё ещё рыскала Лукреция Каттэр. По ночам в тревожных снах Даркус видел, как она гонится за ним, скрипя когтистыми лапами, загоняет его в кошмарный лабиринт полупрозрачных зеркал, полный злобных жуков-оленей.
– Всё получилось не так, как я ожидал. – Даркус снял Бакстера с плеча и поправил повязку.
Бинты были несколько раз обёрнуты вокруг его туловища и неудобно собирались в комок под мышкой. Даркус посадил жука себе на коленку и ласково почесал ему под подбородком.
– Знаешь, как папа смотрит на Бакстера? Как будто хочет с ним устроить какой-нибудь эксперимент.
– Что ты! Он бы не стал! – Бертольд отложил отвёртку в сторону.
– Наверно, не стал бы. Но вчера, когда мы вылезли из канализации, он установил в комнате дяди Макса микроскоп. И ночью, кажется, совсем не спал. А сегодня утром… – Даркус помолчал, прежде чем договорить. – Он сбрил бороду! Я в жизни не видел его без бороды. Он вообще на себя не похож. Без бороды и такой худой, прямо как будто это не папа, а какой-то чужой человек.