Вступление или «приход» одних, возможно, компенсируется «уходом» других. Привлекательность Лиги в действительности не мешает последующему возвращению некоторых в орбиту Валуа: так, король-патрон добивается возвращения д'О, предложив ему в качестве награды повышение в иерархии Ордена Святого Духа (январь 1586 г.). Таким же образом могущественный герцог де Невер, после провала плана устроить брак своих детей с представителями молодой поросли Гизов, выдает двух дочерей замуж за влиятельных сторонников короля; сразу же с этого времени Невер и его приближенные становятся потерянными для лотарингцев.
«Сирены» Гизов, однако, заманчивы: даже Екатерина Медичи иногда поддается их воздействию, тем более что ее невестка происходит из Лотарингского дома, а ее дочь вышла замуж за одного из членов семьи герцогов Лотарингских; к этому добавляется обида королевы-матери на то, что Эпернон отобрал у нее значительную часть власти и влияния в ближайшем окружении Генриха III. Наконец, нужно вспомнить, что и сам король в определенный момент счел уместным встать во главе первоначального движения Лиги, чтобы лучше ее контролировать. Разумеется, это были только маневры, они не открывали никаких перспектив. Однако еще в июле 1585 года Генрих III, который склоняется перед силой или мнит себя новым Макиавелли, не без сожалений подписывает договор в Немуре: этот документ ставит протестантскую религию вне закона и таким образом удовлетворяет сторонников Лиги, по правде говоря, ненасытных. С другой стороны, он отдает в руки Гизов несколько крепостей и обещает щедрые субсидии. Чтобы дать оценку этого документа, подписанного в Немуре, попробуем взглянуть на него с точки зрения самих Лотарингцев. Для Генриха де Гиза в 1585 году (и в 1588 г.), для семьи Конде в 1560, 1562 и 1567 годах, для Екатерины Медичи в 1572 году проблема заключается в том, чтобы через письменные документы или физически, вблизи или издалека связать руки королю. «Огонь по штабам» — так можно было бы перефразировать (конечно, в противоположном смысле!) символическую формулировку некоторых революционеров XX века.
Разумеется, нельзя рассматривать ядро партии Гизов как простой оппортунистический центр всевозможных интриг. Гизы, и прежде всего герцог Генрих, глубоко, до мозга костей преданны католической вере, такая же глубокая набожность характерна и для парижской Лиги. Гизы жертвуют в пользу Церкви богатые дары. Несмотря на несколько неудачных попыток случайного сближения с протестантскими князьями Германии и Беарна, они чувствуют как постоянную духовную потребность необходимость борьбы против еретика Генриха Наваррского. Беарнец вместе с Конде действительно отлучен от Церкви папской буллой в сентябре 1585 года. Другой мотивацией такого же типа для герцогов Лотарингских служат страдания католиков по другую сторону Ламанша, преследуемых королевой Елизаветой I, а также казнь Марии Стюарт (февраль 1587 г.). И то и другое вызывает муки и отчаяние у французских католиков, вдохновляет на страстные речи их проповедников, у которых слова «Святой Дух» не сходят с языка, воодушевляет зрелищные «белые процессии», служащие выражением коллективной мистики в духе барокко (эти процессии дефилируют по поддерживающей Гизов Шампани).
В светской сфере организация Гизов представляет собой тройственное «созвездие» и прежде всего она носит феодальный характер. Действительно, движение сторонников Гизов несет в себе много архаичного, оно напоминает гражданские выступления предыдущего века — Прагерию, Лигу общественного блага, «безумную» войну, с тем только исключением, что в гражданской борьбе 1460-х или 1480-х годов вопросы религии не стояли на повестке дня. Генрих де Гиз, как когда-то и Франсуа, привлекает под свои знамена часть дворянства; однако второе сословие в целом, в котором преобладает мелкопоместное дворянство, имеет некоторые причины опасаться «суперфеодальных» претензий лотарингского смутьяна; все окружение, вышедшее из мелкопоместного дворянства, переходит в распоряжение Генриха Наваррского и короля Франции. Последний, не скупясь, раздает своим сторонникам из этой второй группы — мелкопоместного дворянства — титулы герцогов и пэров и ордена Святого Духа. У многих представителей авторитетного сообщества герцогов и пэров, которое будет гениально воспето Сен-Симоном, именно при последнем Валуа впервые появляются основания для иерархического тщеславия.