Мы ехали минут двадцать, и красавица моя с моторчиком даже не фыркнула. Я стала робко надеяться, что дело не в бензине, а в неисправности индикатора бензина, и что, может, доедем-таки до отчего дома без приключений.
С оживленного центрального проспекта, где, несмотря на поздний час, машин было много, а света еще больше, мы свернули в тихий проулок. Еще несколько поворотов и пять минут поездки— и мужчина кивнул влево.
— Остановите здесь, пожалуйста.
Да. Огромный дом, выглядывающий из утопающего в зелени сада. Невысокие, но явно недоступные для незваных гостей ворота, и витая ограда вокруг. Горящие окна только на третьем этаже — там, где традиционно живет прислуга. Автомобильная дорога до дома, освещенная наземными фонариками. Деньги, власть и многие поколения аристократии. Я почувствовала, как у меня встает комок в горле.
— Конечно, — я развернулась и припарковалась у дома.
— Спасибо, — сказал мужчина, открыл дверь, не без труда выбрался из машины под наше гробовое молчание и вышел.
Мы посидели немного, понаблюдав, как он медленно идет к воротам, как открывает маленькую калитку магнитным ключом и проходит внутрь, и неугомонная Полинка озвучила общую мысль:
— А как же деньги?
У меня не открылся рот попросить у него денег. Если он сам не сообразил, то как-то неловко просить… Да, я робкая и щепетильная дурочка, и поступила глупо и нелогично, но что поделаешь, если в таких ситуациях, когда надо просить для себя, у меня отнимается язык?
— Может, доедем без дозаправки, — оптимизма в моем голосе было хоть отбавляй.
Не тут-то было. Не отъехав от дома и трехсот метров, машина встала прочно и бескомпромиссно.
Я в ярости вышла из машины, достала пачку сигарет и закурила. Из всех сестер курила только я одна, впрочем, работая в хирургии, трудно было не закурить. Девчонки выбрались из машины, окружив меня. Переулок был глух и тих, ближайшая заправка была в двух километрах отсюда, а метро — рядом с ней. Автобусы в эту глушь не забредали.
— Может, бросим машину и продукты, дойдем пешком до метро, а завтра вернемся и заберем? — предложила Алинка, до сих пор молчавшая.
— Продукты стухнут, — тоскливо протянула Полина, — да и посмотри, какой квартал. До завтра машину обязательно эвакуируют, потом ищи ее на штрафстоянках. И выкупай, а откуда мы деньги возьмем?
Пухленькая Каролина ожесточенно жевала пончик и молчала. Она всегда ела, когда нервничала, и надо бы было ее показать психологу, но психолог стоил больше, чем содержание машины или пончики для Каролины.
Я докурила, пальцы мои дрожали, как всегда перед отчаянным шагом. Было дико страшно.
— Я сейчас все решу, ждите в машине, — и я пошагала обратно, к дому, у которого мы высадили попутчика.
Подошла к воротам, позвонила. Засветился экран справа, появилось изображение охранника.
— Что вам нужно?
Я тряслась, как заячий хвост.
— Я владелица машины, довезла хозяина дома досюда, ну, вы видели ведь? — по его лицу было непонятно, слышит он меня или нет. — Дело в том, что он забыл кое-что.
— Сейчас к вам выйдет охранник, отдадите, — отчеканил сидящий в экране.
— Да нет, нет, — суетно заговорила я, — он не вещь забыл, а забыл нам кое-что отдать.
— Зайдете завтра, заберете, в такое время я беспокоить хозяина не стану.
— Но я не смогу завтра зайти, — с нажимом произнесла я, — мне надо сегодня!
— Извините, ничем не могу помочь, — и экран погас.
Я повернулась спиной к воротам, прислонилась к ним. Снова закурила. В трехстах метрах в машине, полной необходимых нам продуктов, сидели сестренки, которых везти ночью на общественном транспорте ой как не хотелось. Пусть даже сейчас лето и никому из них не надо в школу или институт, перспектива ночевки в машине тоже не вдохновляла. Побилась легонечко об холодный металл затылком, стало полегче. Звонить отцу или старшим сестрам? Это значит искать стационарный телефон, будить соседку. У нас мобильных не было, да и чем помогут родные? Я стала лихорадочно вспоминать знакомых или коллег, к кому могла бы обратиться. Беда, что старых друзей не осталось, а с новыми я, памятуя о старых, сходилась очень трудно.
— Проблемы? — раздался сзади насмешливый и хрипловатый голос.
Я обернулась. Оказывается, он все время сидел рядом, на скамейке рядом с воротами, укрытой какими-то цветущими кустами.
— Что вы, — со злостью сказала я, — никаких проблем. Оттолкнулась от ограды и, громко топая, пошла вверх по улице, к машине.
Оставшись без собеседницы, Люк покачал головой. Ему сразу стало понятно, что девицам что-то от него надо, поэтому он и не сдержал любопытства, сел на свой страх и риск в машину. Да, начальство бы по голове за это не погладило, благо, оно не в курсе его авантюры. Девицы вполне могли оказаться и нанятыми убийцами или похитителями, и подосланными забраться в койку, чтобы завтра появился благородный папаша с дюжиной свидетелей и священником. Поэтому он всю дорогу ждал, пока заговорит старшая.