– Да ты палёнка!
Девушка крикнула «Дуп!», и снежные курганы взметнулись вверх, открыв орков, которые прятались под снежным покровом. Сустолум схватился за рукоять меча, но массивная рука перехватила его запястье. В следующее мгновение он уже летел по воздуху. Он тяжело упал на землю, и над ним закружились орки. Одна рука обхватила его нижнюю часть лица, закрывая рот. Второй орк обезоружил его, третий держал его, а четвертый связывал запястья. Затем девушка наклонилась над ним и приставила кинжал к его горлу.
– Издай хоть один звук, – сказала она низким, совсем не девичьим голосом, – и я позволю оркам убить тебя. Они не будут делать это нежно. Кивни, если понял.
Сустолум кивнул, как мог, с зажатым рукой ртом и прижатым к подбородку кинжалом.
– Не говори ни слова. Не стони. Даже не дыши громко. Ты все правильно понял?
Молодой офицер снова кивнул. Женщина произнесла несколько странных слов, и орки отпустили его. Затем она подошла к его лошади и заговорила с ней успокаивающим тоном, после чего взяла поводья.
– Следуйте за мной, – сказала она и пошла в сторону леса. Окруженный орками, сустолум повиновался.
Когда они достигли деревьев, женщина снова заговорила с орками. Они нарезали сосновых веток, а когда возобновили движение, замели ими свои следы на снегу. Через некоторое время женщина остановилась и спросила:
– Как зовут твоего коня?
– Негодяй.
Его похитительница насмешливо улыбнулась.
– Негодяй?
– Да.
Женщина погладила лошадь по носу.
– Негодяй, ты хороший мальчик, а я очень устала. Позволишь ли ты мне покататься на тебе? Ах, хороший мальчик. Хороший мальчик.
Хотя женщина умела обращаться с лошадью, она неуклюже села на нее. Затем она обратилась к орку, и тот взял поводья. Когда женщина опустилась в седло, марш возобновился. Сустолум знал, что они направляются на север, но больше ничего не знал. Он подумал, не может ли эта женщина быть королевой орков, от нее определенно веяло властью. Он никогда не встречал такой властной женщины. По правде говоря, сустолум мог вспомнить лишь одного человека, обладавшего такой же силой. Сам генерал Коль.
Дар попросила Зня-ята вести ее по дороге, пока она пыталась задремать в седле. Дремать так было нелегко и неудобно. Несколько раз, когда она проваливалась в дремоту, его руки спасали ее от падения. В основном она висела на мрачной границе между сном и явью. Когда небо посветлело, она оставила попытки уснуть и с тоской посмотрела на своего пленника. Он не выглядел опытным солдатом, скорее мальчишкой, чьи родители могли позволить себе купить комиссию. Он смотрел на нее в ответ, не решаясь заговорить.
– Я знаю, как зовут твоего коня, – сказал Дар. – С таким же успехом я могу узнать и твое.
– Дедрик, Ваше Величество.
Дар усмехнулась.
– Значит, ты догадался, кто я.
– Да. Что вам от меня нужно?
– Скажи мне то, что мне нужно знать, и ты увидишь больше рассветов. Иначе…
Дар обрадовалась, когда Дедрик побледнел. Он заговорит, подумала она.
– Что вы хотите знать?
– Мы поговорим позже. А пока молчи.
Было еще утро, когда Зна-ят внезапно остановился.
– Я чувствую запах уркзиммути.
Дар огляделась. Заснеженная дорога выглядела неухоженной, а в окружающем ее лесу, казалось, не было ничего, кроме деревьев. Потом снежная насыпь поднялась, и на ней показались Севрен и Ковок-ма.
– Оставайтесь на месте, – сказал Ковок-ма, обращаясь, очевидно, к другим оркам, которые оставались в укрытии. Затем он обратился к Дар. – Мы ждем всех вашавоков, которые последуют за матерями. Это учение Севрена.
– Он хорошо тебя учил, – сказала Дар. – Я не заметила, что ты здесь. Где матери?
– Они отдыхают недалеко отсюда. Я попрошу сына показать тебе дорогу. Я должен остаться здесь и поговорить с Севреном. – Ковок-ма назвал имя, и из-под сосновых ветвей, припорошенных снегом, появился сын. Он глубоко поклонился. – Мут Маук, твое возвращение радует нас.
– И я рада возвращению, – ответила Дар, – но больше всего мне хочется увидеть матерей.
– Я отведу тебя к ним, – сказал сын. Путь, который он выбрал, поразил Дар своей непрямолинейностью. Кто-то обучил его уловкам, подумала она, гадая, кто это – Севрен, Зор-ят или кто-то другой. Наконец они вошли в ложбину и обнаружили там огромное скопление матерей и детей, сгрудившихся вместе, как впавшие в спячку животные. Костров не было, и они согревались только друг другом. Большинство, казалось, спало.