«КОРОЛЕВСТВА МЁРТВЫХ»
под редакцией Сьюзен Дж. Моррис
РАЗВАЛИНА
Ричард Ли Байерс
11 миртула, год Панихиды Халфлинга (1386 ЛД)
У погибшего не было лица. Кто-то — скорее всего, убийца - клинком или когтями практически подчистую содрал плоть с его черепа.
Барерис Анскульд с раздражением уставился на тело. У него ушло десять дней на то, чтобы отыскать этот сильно пострадавший от землетрясения дом с покосившимся полом и покрытыми трещинами стенами, но, судя по всему, он опоздал.
- Это и есть Урмас Сетдем? - спросил Зеркало. Призрак, имевший раздражающую привычку принимать облик тех, кто находился поблизости, сейчас выглядел, словно темное и колеблющееся отражение Барериса - или, скорее, карикатура на своего высокого и светловолосого друга. После превращения в нежить длинные волосы и кожа Барериса обрели мертвенно-белый оттенок, а глаза стали черными, словно полночь. Однако при необходимости магия помогала ему вернуть свой прежний, человеческий облик.
- Полагаю, он и есть, - произнес Барерис. - Это ведь его дом. Однако возникает любопытный вопрос - если кто-то не хотел, чтобы погибшего опознали, то почему не убрал отсюда его тело?
- Видимо, у него не было такой возможности, - лицо Зеркала поплыло, и вместо головы барда возник освежеванный череп. - Так что убийце пришлось довольствоваться этим.
- Полагаю, ты прав, - Барерис опустился на колени возле трупа. В воздух поднялось целое облако мух. Обратив внимание на цвет кожи, он прикоснулся к голубоватой руке и попытался ее согнуть. Однако из-за трупного окоченения тело не поддавалось.
- С момента его смерти прошло немало времени.
- Значит, у нас практически нет шансов поймать убийцу.
- Нет, если только сама жертва не подскажет нам, в каком направлении вести поиски, - поднявшись на ноги, Барерис достал из-за спины чехол из дерева и кожи, где находилась его арфа.
- Некромантия? - спросил Зеркало.
- Если у меня получится.
Призрак нахмурился. При жизни он являлся рыцарем, верно служившим одному из божеств света, и поэтому терпеть не мог темную магию. Однако за последние десять лет ему не раз доводилось становиться свидетелем того, как его союзники идут на куда более ужасные вещи для достижения своих целей. В сражениях за власть над Тэем повелители-волшебники использовали целые армии демонов и нежити, опустошая при этом свои же собственные земли.
- Только будь осторожен, - попросил он. - И не удерживай здесь бедную душу дольше, чем необходимо.
- Конечно, - ответил Барерис. Убедившись, что арфа настроена, он ударил по металлическим струнам, и в воздухе поплыли звуки глиссандо.
Некоторые песни позволяли ему находить общий язык с животными и даже растениями, и его нынешняя импровизация была чем-то на них похожа. Но сейчас он играл в минорной гамме, а сочиненные им вирши призваны были проникнуть сквозь стену между мирами и опутать дух погибшего сетью принуждения. Ему не раз доводилось присутствовать при проводимых некромантами ритуалах, и поэтому некоторые слова силы были ему знакомы. Другие же сами собой возникали в его мозгу, стоило ему сосредоточиться на поставленной задаче.
В практически лишенной мебели комнате стало холодней и сгустилась тьма. На границе поля зрения возникли дрожащие извивающиеся тени. Шум раскинувшегося внизу города начал стихать, пока в целом мире, казалось, не осталось ничего, кроме его мрачной песни.
Труп содрогнулся и резко втянул воздух в грудную клетку. Барерис допел строфу до конца, завершая заклинание. Мертвец сел и обвел помещение взглядом остекленевших, иссохших глаз.
- Ты — Урмас Сетдем? - спросил Барерис. Мертвец неуклюже поднялся на ноги. - Ты — Урмас? - повторил вопрос бард.
- Мы не причиним тебе вреда, - произнес Зеркало. - Как только ты ответишь на наши вопросы, мы сразу же тебя отпустим. Возможно, нам даже удастся отомстить за твою смерть.
В молчании мертвец продолжал сверлить их взглядом. Из его рта на то, что осталось от нижней губы, выполз опарыш.
- Говори, - приказал Барерис. - Повелеваю тебе мертвым именем мертвого Велшаруна!
- Был Урмасом, - голос трупа оказался хриплым, неразборчивым и прерывающимся. - Теперь лишь развалина. Всё развалилось, - он рассмеялся. Звук напоминал стук бьющихся друг о друга камней.
- Кто тебя убил? - спросил Барерис.
- Тень. Я сам. Все.
- Я не понимаю.
Урмас снова рассмеялся.
- Я тоже.
- Мы хотим присоединиться к вам. К тем, кто противостоит Сзассу Тэму. Кому ты подчиняешься?
Урмас покачал головой.
- Нет. Не предам.
- Это не предательство, - возразил Зеркало. - Мы хотим помочь.
- Говори, - велел Барерис. - Или же я отправлю тебя прямиком в Бездну в качестве закуски для демонов, - он извлек из арфы диссонансный аккорд, и мертвец отшатнулся.
- Чон Враэль, - процедил Урмас.
- Я слышал это имя, - произнес Барерис. - Жрец Коссута, верно?
- Огонь, - сказал Урмас. Казалось, что он пытается ухмыльнуться, хотя состояние его губ делало эту задачу совершенно невыполнимой. - Сожжет вас.
- Я уже говорил, - вмешался Зеркало. - Мы друзья.
- Никаких уловок, - прорычал Урмас. - Не предам! - вскинув руки, он бросился на Барериса.
Движения мертвеца были неуклюжими, но его внезапная атака застала барда врасплох. Урмас врезался в него, сбив с ног.
Одной ладонью мертвец вцепился Барерису в горло, а другой потянулся к глазам. Радуясь, что ему уже не требовалось дышать, бард перехватил руку Урмаса за запястье и отвел её подальше от своего лица.
Облик Зеркала изменился. Теперь он снова напоминал того человека, которым когда-то являлся — худощавого меланхоличного воина с длинными усами, одетого в хауберк и с палашом в руке. Он вонзил клинок в спину Урмаса. Нематериальное лезвие погрузилось в плоть, не встречая сопротивления.
Когда призрак направил в свое оружие священную силу, тело Урмаса вспыхнуло изнутри. При жизни Зеркало мог использовать мощь своего божества, и данная способность каким-то образом сохранилась у него даже после смерти, невзирая на то, что эта энергия губительно воздействовала на нежить. Хотя она и была использована против другого, Барерис всё равно ощутил на себе её эффект.
Тело Урмаса взорвалось, осыпав барда дождем из ошметков дымящейся плоти и осколков костей.
- Ты в порядке? - спросил Зеркало.
- Да, - Барерис поднялся на ноги и осмотрел арфу. Убедившись, что она не пострадала, он аккуратно вытер её и принялся беспорядочно отряхивать одежду в тщетных попытках привести себя в порядок.
По темным губам Зеркала скользнула слабая улыбка.
Барерис понимал причины веселья своего спутника, однако разделить его чувства не мог. С тех пор, как его возлюбленная Таммит умерла окончательной смертью, а сам он превратился в нежить, смех навсегда ушел из его мира.
- Обычно, когда некроманты допрашивают мертвых, всё идет иначе, - произнес он. - И не думаю, что причиной тому — ошибка в моём заклинании.
- Согласен, - ответил Зеркало, возвращаясь в свое обычное угрюмое состояние. - Урмас сказал, что он - «развалина», и это отчасти верно. Его душа сильно пострадала и мучилась от боли.
- Связано ли это с тем, каким именно образом его лишили жизни?
Зеркало пожал плечами. Очертания его тела стали более размытыми.
- Неплохая версия, но кто знает?
- Итак, много нам выяснить не удалось, но, по крайней мере, у нас есть имя — Чон Враэль. Давай его отыщем.
Барерис произнес слова приказа, и заклинание иллюзии, придававшее ему облик живого человека, изменилось, маскируя испачканную одежду. Зеркало же стал практически прозрачным — его присутствие выдавала лишь слабая рябь в воздухе, вызывающая головную боль при попытке сфокусировать на ней взгляд. Закончив приготовления, они вышли обратно на мрачные и переполненные народом улицы Амрутара — или, как его называли нынче, Пылающего Амрутара.
Будучи одним из свободных городов Тэя, Амрутар некогда служил пристанищем для беженцев, которых длившаяся на протяжении десяти лет гражданская война заставила покинуть родные края. Это само по себе истощило его ресурсы до предела, но затем разразилась катастрофа, известная как Магическая Чума. Крепости и башни города оказались уничтожены землетрясениями, земля раскололась, и потоки хлынувшей из трещин лавы выплеснулись на улицы, разрушив большую часть домов.
Казалось, что после всего произошедшего Амрутар был обречен стать очередным заброшенным городом-призраком, однако каким-то образом ему удалось выстоять. Возможно, его обитателям просто некуда было идти.
Переполняющие улицы толпы преимущественно состояли из людей, однако здесь также встречалось немало клыкастых свинорылых орков, высоких, обменивающихся лающими смешками косматых гноллов и даже низкорослых кривоногих гоблинов. Тем не менее, в глаза сразу бросалось отсутствие нежити, которой в любом другом городе Тэя было полным-полно.