Квотерволз далее поведал о деревьях, имеющих плоды не на ветвях, а прямо на стволе.
— Противное зрелище, — сказал он. — Плоды большие и ядовито-зеленые. Так что деревья похожи на заболевших чумой и покрытых волдырями. И никогда мне не доводилось видеть столько летучих мышей. Днем висят на ветках, словно растут на них, а вечером вылетают охотиться. Питаются они плодами тех самых чумных деревьев, поэтому я не беспокоился, что они нападут на нас. Тем не менее вид у них такой, что по коже мурашки.
Он содрогнулся от воспоминания.
— Тем более что спали они как раз на таких деревьях, которые и мы выбирали для ночевки, как самые безопасные места. В том лесу вообще, мне показалось, водятся все хищники, какие только возможны. Однажды мы увидели тигра, но он не обратил на нас внимания. Благодаря заклинанию госпожи Серый Плащ он проигнорировал нас, глянув лишь мельком, и прошествовал дальше. Видели мы и парочку медведей размером с дом, не меньше. Конечно, мы понервничали — вдруг они поднимут головы да и посмотрят на деревья? Но страшнее всех оказался зверь, похожий на ящера, но покрытый мехом. Он иногда вставал на задние лапы в поисках жертвы. Но больше всего ему, слава Тедейту, нравились кролики. Увидев такого кролика, хищник поднимал неистовый визг. В жилах застывала кровь, и мы просто цепенели. Хорошо, что мы были крепко привязаны к дереву. Кролик при этом так просто застывал на месте, как каменный, и ящер съедал его без всяких проблем.
Келе фыркнула:
— Ну пока в твоей истории есть только приятная прогулка в лес, не знаю уж, что там дальше будет…
Квотерволз кивнул. Он уже был наслышан о наших подвигах и был потрясен выпавшей нам долей.
— Это правда, — сказал он. — Все происходящее нас почти не задевало. Мы даже со временем привыкли. Но все изменилось на третий день. В то утро мы слезли с дерева, умылись, позавтракали и стали обсуждать планы на день, когда все началось. Послышался звук, словно заиграл горн. Громче него, наверное, звучали только трубы, которыми боги пробудили нас к жизни из ничтожества. Звуки обрушивались как удары грома. Поднялся ветер, настоящий ураган. Первый звук чуть не сбил нас с ног и засыпал ветвями и листьями. Второй оказался еще сильнее. Так что дрожь прохватывала до костей. Но ветер был не столь свиреп. А третий призывный звук — а именно таким я его и считал — оказался… мягче, что ли. Он прозвучал почти музыкально. Он как-то воздействовал на нас. Заставлял чувствовать себя лучше. И заставлял думать, что будешь чувствовать себя еще лучше, если подойдешь послушать поближе.
Джанела сузила глаза. Видимо, она о чем-то догадалась.
— Мое заклинание должно было защитить вас от этого, — сказала она.
Квотерволз кивнул.
— Так и случилось, моя госпожа, — сказал он. — Звук вовсе и не внушал нам, что мы должны идти. Он как бы… говорил… что это было бы хорошо…
Он посмотрел на меня.
— Моя мамаша родила не дурака, мой господин, — сказал он. — И я сразу сообразил, что мы имеем дело с колдовством. Я поговорил с другими, и они сказали то же самое. Мы обсуждали этот вопрос больше часа, и все это время горн играл. Мы уже почти решили, что будем возвращаться, поохотимся по дороге и расскажем, что видели. Но в конце концов подумали, что вам захочется узнать обо всем подробнее. Наш долг как разведчиков все-таки все видеть собственными глазами, и нам надо было подобраться по возможности ближе к месту событий.
— Ты принял правильное решение, — сказал я и еще раз похвалил себя, что отправил на берег такого здравомыслящего человека, как Квотерволз. — Продолжай.
— Мы шли на звук полдня, — сказал Квотерволз. — Пробираясь, где можно, звериными тропами, а иногда и прорубаясь сквозь заросли. И похоже, все существа вокруг понимали, что происходит нечто необычное. Даже птицы смолкли и затаились. Мы посматривали вверх и видели, как они неподвижно сидят на ветках и даже перышки не чистят. Мы наткнулись на зверей, прячущихся за поваленными деревьями или в кустах. Они не бросались на нас и не убегали, лишь переползали, отыскивая другое потаенное местечко. Все это время мы крались, стараясь не выдать себя. Наконец послали одного парня залезть на дерево и осмотреться. Он рассказал, что впереди, футах в двухстах, находится озеро. И мы вскоре оказались на скальном гребне, за которым склон уходил вниз и кончался лес. Звук горна был все ближе. Мы забрались на гребень и обнаружили кучу камней, из-за которых удобно было наблюдать. Этим я и занялся.