— Звучит логично, но мне такое внимание не нравится. — сказал я. — Можно было бы поговорить и всё объяснить сразу, а не торчать где-то не периферии и не подглядывать.
— Может быть, они чего-то боятся?
Мы посмотрели на Макса.
— Боятся? — повторила его вопрос Алиса. — Ну, это кое-что в их поведении объясняет, да. Но чего они могут бояться?
— Может быть, нас?
— А почему? Посмотри на себя в зеркало — ты что, выглядишь угрожающе?
Вместо ответа Максим принял грозный, по его мнению, вид, и нахмурил брови.
— А ну-ка, — басовито и напористо сказал он, — стой там, иди сюда. Быстро!
— Смешно.
Мы переглянулись.
— Этой ночью ещё раз попробуем встретиться. — сказал я. — Может быть, если мы не будем разгуливать по «Обитайке» по одному, они отстанут?
— Ты там про пересдачу послезавтрашнюю не забыл? — поинтересовалась Алиса. — А то, смотри — довстречаешься до того, что тебя вышибут.
— Не забыл. — сказал я. — И шпаргалки уже написал, и всю теорию выучил. Сдам.
* * * * * *
Вечером этого дня мне позвонили родители.
— Артём. — голос отца был тёплым и озабоченным одновременно. — Привет. Ты как там у нас? Ничего, случаем, не забыл? Всё нормально?
«Чёрт! На той неделе же ещё должен был позвонить!» — подумал я и зажмурился.
— Привет, пап. Нормально у меня всё, просто одна пересдача образовалась, и я...
— Ясно. Что за предмет?
— Силовая электроника.
— А. — отец коротко рассмеялся. — Тоже никогда её не понимал. Ладно, не буду отвлекать, Тём, готовься. Набирай нас, когда со всем разберёшься. Ты же приедешь?
— Конечно, пап! Недели через две, если вы с мамой не против.
— Не против. Смотри только, не увлекайся торжествами после окончания сессии, хорошо?
— Мне нечем увлекаться, — напомнил я отцу, — я всё ещё ничего не пью.
— Молоток, Артём. — похвалил меня отец. — Ну, всё, пока. Люблю тебя, сын.
— А я — тебя!
Я положил телефон обратно на стол и улыбнулся. Повезло мне всё-таки с родителями, ничего не скажешь. Я в этом плане, если так подумать, вообще со всех сторон особо везучий. Интересно, может ли это быть как-то связано с тем, что я немного волшебник?
«Ага, волшебник. — подумал я пару часов спустя, рассматривая широкий деревянный стол с пустыми тарелками. — И что теперь этому волшебнику делать?»
В предпоследнюю ночь перед экзаменом меня угораздило попасть в Лабиринт к некроманту и, если первым моим побуждением было вытащить Жезл и всех там к чёртовой матери разогнать, то уже в следующее мгновение я задумался. Смогу ли я выбраться из Лабиринта своими силами? Раньше-то ведь у меня это получалось. Да, через раз. Ну и что? С той поры, на секундочку, успело кое-что измениться.
Первое и оно же главное — Ключ. Где он? Прислушавшись к ощущениям, я понял, что артефакт выхода находится где-то над моей головой. В другой ситуации я бы задумался о том, насколько это нормально, но опыт последних дней отучил меня задаваться такими вопросами.
Поднявшись со стула, я, старательно глядя на свои ноги, отошёл в сторону от стола и, закрыв глаза, поднял голову вверх, после чего открыл глаза и оценил обстановку. На потолке прямо над столом стоял стул с резной спинкой, на котором развалилась высушенная мумия в проржавевших латах. На верхнюю часть её массивного шлема была надета корона, светящаяся в полумраке так, словно её специально подсвечивали.
«Та-ак», — мысленно протянул я, а на стоящих у стола стульях внезапно обнаружились сидящие мертвецы. Пожелтевшие костяки и полуистлевшие мумии сидели, выпрямив спины, и протягивали тонкие руки к центру стола. В середине столешницы размещался меч, совершенно чёрный и такой длинный, что протягивался практически через весь стол. Над мечом неторопливо вились тонкие струйки дыма и, присмотревшись, я понял, что деревянная поверхность под ним стремительно прогорает.
«Оружие? — заинтересовался я, но, изучив как следует меч, понял, что это не артефакт, а скорее своеобразный таймер. Понятно. Веселье начнётся сразу после того, как меч прожжёт стол насквозь и упадёт на пол.
Стоило мне об этом подумать, как по стенам зала скользнули человекоподобные тени, а где-то правее, на тронном возвышении, кто-то тоненько захихикал. Свечи в стоящих на столе канделябрах начали гаснуть и выпадать из креплений. Парочка из них покатились по столу и упали на пол, сразу же расплескавшись безобразными кляксами какой-то тёмно-бардовой дряни. Мертвецы на стульях повернули свои черепушки ко мне, а один из них пощёлкал челюстью и закаркал.