— Ну вот. Чиста как стеклышко, — объявила я, поймав в зеркале его взгляд.
Мой голос тоже стал хриплым. Мне показалось, что за спиной у Риза клубится звездная ночь. Через мгновение ее уже не было. Но Риз по-прежнему смотрел на меня, как голодный хищник.
Я повернулась, сжимая края полотенца. У меня слегка дрожали пальцы. Риз протянул мне руку. Его пальцы тоже подрагивали. Я была настолько возбуждена, что мягкая ткань полотенца показалась мне наждаком, скребущим по телу. Что же тогда говорить о мозолистых пальцах Риза? Но мне хотелось, чтобы они обвили не только мои пальцы. Я жаждала быть целиком исцарапанной ими.
Однако Риз спокойно повел меня в спальню. Шаг за шагом. Я любовалась его спиной, чьи мускулы ощущались даже сквозь камзол. Глаза невольно опустились ниже… Я хотела поглотить его целиком, с головы до пят. И не только хотела. Я намеревалась это сделать.
Возле кровати Риз остановился, отпустил мою руку и даже отошел на шаг. Его взгляд задержался на щеке, оцарапанной стрелой. Он смотрел так, что у меня внутри все было готово взорваться и выплеснуться наружу.
Капли с моих мокрых волос бесшумно падали на ковер.
— Что, слишком заметно? — спросила я.
— Нет. Скоро совсем исчезнет.
И вновь в ярко освещенной спальне мелькнула тьма.
Я перестала удерживать полотенце, позволив ему упасть. Подошла к Ризу, прижала руку к его груди. Ладонь почти дрожала от биения его сердца.
— Лакомство готово.
Мне хотелось произнести эти слова небрежно, с бравадой, но не получилось. Особенно при виде улыбки Риза.
— Даже не знаю, откуда начать. Столько возможностей.
Стоило ему поднять палец, и я задышала шумно и часто. Палец лениво потрогал одну грудь, затем вторую. Риз чертил круги, надавливая все сильнее.
— Пожалуй, начну отсюда, — пробормотал он.
Я сжала бедра. Риз это заметил, и его улыбка стала шире. Прежде чем коснуться набухшего соска, прежде чем подарить мне наслаждения, о которых я была готова его просить, этот палец переместился на шею, затем на подбородок и остановился возле моих губ.
— Или отсюда, — продолжал размышлять Риз, едва касаясь моих губ.
Не удержавшись, я закусила его палец и принялась облизывать. Но он сумел вытащить палец и, постанывая, опустил к соску. Там палец остановился. Риз тряхнул им, показывая, что мои зубы не такие уж нежные.
Меня трясло. Я едва стояла на ногах, а палец Риза продолжал свои странствия по моему телу. С груди он переместился на живот.
— Или… — промурлыкал Риз.
Я могла думать только об этом пальце, опускавшемся ниже и ниже; туда, где я жаждала его ощутить.
— Или…
Удивляюсь, что я еще была способна дышать.
Риз наклонил голову. Волосы закрыли лоб. Мы оба следили за путешествием его широкого мозолистого пальца.
— Пожалуй, все-таки лучше начать отсюда, — заключил он, хрипло произнося каждое слово.
Палец достиг желаемого места и закружил. Прикосновения были легкими, дразнящими.
— А здесь было бы в самый раз… Или даже здесь, — решил он, вводя палец в мое лоно.
Я застонала, схватив Риза за руку и впившись ногтями в его мускулы. Он подвигал пальцем внутри меня, затем вытащил и вопросительно уставился на меня.
— Фейра, я в некотором замешательстве. Откуда же мне начинать?
У меня не осталось слов и почти не осталось мыслей. Но эта игра становилась мне в тягость. Взяв руку Риза, я прижала ее к сердцу. Глядя ему в глаза, я произнесла слова, способные прервать затянувшуюся игру. Эти слова уже бурлили во мне, требуя выхода.
— Ты — мой…
Внутренний поводок, на котором до сих пор Риз удерживал себя, порвался.
Ему не понадобилось раздеваться. Вся одежда исчезла сама. Губы Риза приникли к моим.
Его поцелуй не был нежным. Вся наигранная нерешительность исчезла вместе с одеждой.
Его поцелуй был неистовым, безудержным, требовательным. Страсть Риза сорвалась с поводка. Я вкушала его, вдыхала его… обжигалась его жаром. Мой язык отвечал на нетерпеливые ласки его языка… Я вернулась домой.
Я зарылась в его волосы, притянув лицо Риза поближе. На каждый его обжигающий поцелуй я отвечала своим. Каждое прикосновение рождало жажду новых. Как и Риз, я была ненасытна.
Риз подталкивал меня к кровати. Его руки мяли мои ягодицы. Мои не отставали. Риз расправил свои прекрасные широкие крылья, затем плотно сложил, прижав к спине.
Я пятилась, пока мои бедра не уперлись в кровать. Риз остановился. Он весь дрожал, но даже сейчас оставлял право выбора за мной. Нехотя оторвавшись от его губ, я легла на спину и поползла к середине кровати.