Девушка решила, что стоять на месте не лучший вариант, поэтому стала продвигаться вперед. Мама всегда ей говорила: «Если не знаешь, куда тебе идти, иди всегда вперед, не ошибешься ».
Спустя недолгое время она услышала, как где-то тихо журчит вода. Сама не зная, почему она обрадовалась, девушка поспешила на звук и вскоре увидела перед собой небольшую речку, которую спокойно можно было бы перейти. Небольшие движения воды переливались бликами и сиянием, отражая в себе лунный свет.
Мирон лежал, вытянув ноги, так что вода омывала их легкими движениями, как мать ласкающая рукой. Его глаза были закрыты,а выражение лица казалось умиротворенным. Резеда обратила внимание, что грудь его мерно вздымалась в такт дыханию. Не зная, куда себя деть, она нерешительно переступала с ноги на ногу, пока его тихий, будто бы отдаленный голос, не обратился к ней.
— Можешь присесть, если не собираешься уходить.
— Извини, не хотела помешать, — с этими словами, она опустилась рядом с ним.
— Ты никогда мне не мешала, Цесса, — Мирон открыл глаза, вглядываясь в ночное небо, с его бесчисленными созвездиями. — Меня искала?
— Нет, конечно! — Резеда гордо подняла подбородок и отвернулась. Но после его смешка, все же украдкой глянула на парня.
— Я так и понял, — он тоже посмотрел на нее.
Их взгляды пересеклись. Не прерывая зрительного контакта, Мирон сел, так что теперь их лица были друг напротив друга. Резеда почувствовала нарастающее волнение внтури. Сердце забилось чаще, в горле слегка пересохло.
Мирон же любовался тем, как ветер играет прядками пепельных волос, которые заметно выбились из прически за этот вечер. Не в силах отказать себе в этом мимолетном порыве, парень медленно заправляет прядь волос ей за ухо. Кажется, она даже дышать перестала в этот момент. Пальцы заскользили по скуле, чуть ниже, описывая линию подбородка.
— Мирон... — Он снова посмотрел ей в глаза.
В ее карих глазах не тонули, в них увязали с головой, без возможности выбраться. Она произносила его имя, а он не слышал в этот момент ничего вокруг. Как-то само собой получалось, что его слух настраивался на чистоту ее голоса.
Мирон все же перевел взгляд ниже, на ее губы, очертив пальцем край нижней губы. От этого интимного действия прежняя Резеда бы уже давно накричала на него и отошла, как можно дальше, ведь юным леди не позволительно сидеть одной ночью с юношей, соприкасаться и уж тем более позволять ему вести себя так.
Но почему же тогда она не оттолкнет его? Не встанет и не уйдет? Она продолжает смотреть ему в глаза, позволяет нарушать все правила нормы и этикета. Резеда позволяет себе...чувствовать это и жить моментом? Эта мысль была пьянящей. Когда ты всю жизнь следишь за каждым своим шагом, контролируешь себя все время, кажется слишком далеким и невозможным расслабиться рядом с кем-то, довериться и просто не думать.
— Не бойся, — словно прочитав ее мысли, неожиданно тихо произнес Мирон.
Его голос подействовал на нее отрезвляюще. Девушка судорожно выдохнула, чувствуя, как тело слегка потрясывает. Сказывалась усталость, нервы и холод осенней ночи. Но в большей степени нервы. Она никогда прежде не чувствовала себя так, находясь рядом с Мироном.
— Замерзла? Пойдем к ребятам, они уже развели костер, наверное,— парень убрал руку от ее лица и, прикрыв глаза, сидел, прислушиваясь к воде.
Его лицо слегка нахмурилось. Резеда увидела, как небольшая морщинка залегла меж бровей, а левая рука сжалась в кулак. Девушка накрыла его руку своей, как удивительно быстро это стало нормой.
— Нам нужно возвращаться и выдвигаться, — открыв глаза, произнес серьезно Мирон. Романтичный момент был упущен. — Они знают, где нас искать.
— Ай! Да больно, не трогай! — Аваз перестал изображать безразличие и напускное равнодушие к боли в своей руке, когда Алан в шестой раз начал ощупывать его руку, чтобы понять причину боли.
— Так потерпи! Курья нога, что ж ты неженка такой стал? — Алан открыто потешался над парнем.
— Я неженка? Давай я тебе руку сломаю, посмотрим, какой ты молчаливый будешь!
— А силенок то хватит? Или нос еще не дорос, малец? — Алан чуть туже затянул импровизированный бинт, который был просто куском ткани от его рубахи. Аваз на этот раз не кричал, но поморщился так, будто откусил кислейшего лимона. И, кажется, еще раз выругался.
— Нет, это никуда не годится... — Алан недовольно посмотрел на наследника Пик. — Я тебе смолы в рот залью, если еще раз выразишься. Веди себя прилично, хотя бы в присутствии дамы.