Комиссия положила конец такому положению дел. Теперь докеры должны были регистрироваться. Исчезла возможность наниматься на работу на стороне. Докеры знали, что не получат права на нее. Информационные центры службы занятости стали функционировать в Нью-Йорке, Бруклине, Статен-Айленде и Нью-Джерси - всего их было тринадцать. Весь наем шел только через эти центры. Появились стабильные бригады, в которые входило от двадцати одного до двадцати трех человек, - они неотлучно работали на одном пирсе и по утрам, не заходя в центр занятости, сразу же приступали к своим обязанностям. Работа стала носить упорядоченный характер. Всегда можно было получить информацию о приходе или отплытии кораблей.
Кроме женщин, за стеклянной перегородкой, к которой подошел Мейсон, размещался управляющий центром и его помощник, которые вместе с прорабами ждали восьми часов, когда начнут звонить телефоны. Эти звонки поступали с пирсов и сообщали объем и вид работ - пустующие места в постоянных командах заполнялись претендентами: носильщиками, бондарями, плотниками и прочими. Когда начинали поступать звонки, прорабы выходили в зал и, прохаживаясь по нему, подзывали к себе того или другого работника. Отобранные подходили к женщине за окошечком, показывали свои портовые регистрационные карточки и получали отрывной талон подтверждения, после чего сразу же отправлялись на пирс. Тем же, кому в этот раз не повезло, ставили в карточку штамп и его номер в регистре.
Мейсон обратился к одной из женщин-клерков:
- Я хотел бы поговорить с управляющим.
Женщин повернулась:
- Мистер Матсон!
Из-за ее спины появился симпатичный светловолосый молодой человек в легком летнем деловом костюме:
- Чем могу помочь?
- Мне посоветовал зайти к вам капитан Силвермен из пятьдесят первого участка, - объяснил Мейсон.
- Понятно. Будьте любезны, в эту дверь.
Прорабы, ждущие своих звонков, с интересом посмотрели им вслед. Блондин протянул руку:
- Я - Дик Матсон, управляющий.
- Меня зовут Мейсон Траск.
Несколько сот пар глаз из-за стеклянной перегородки неотрывно и внимательно наблюдали за ними.
- Я пытаюсь найти человека по имени Микки Фланнери. Силвермен считает, что он может быть тут.
Матсон оживился:
- Микки мы знаем. Заметная личность. - Он окинул взглядом зал. Работает большей частью как носильщик. Он должен быть здесь, где-то в северо-восточном углу. Но я его не вижу. А вы?
- Я не знаю, как он выглядит. Поэтому и пришел к вам.
- Понимаю. - Матсон задумчиво потер подбородок. - Прошлым вечером брат Микки был убит в перестрелке. Вероятно, вы читали об этом в утренних газетах.
- Да.
- Так что он может и не появиться. Микки из глубоко верующей семьи католиков. С другой стороны, он - большая шишка на пристанях и может решить, что ему там обязательно надо быть.
- Если он все же появится, вы мне его покажете?
- Конечно. Но если он все же придет, то - вот-вот. Телефонные звонки начнутся с минуты на минуту.
Мейсон облизал пересохшие губы.
- Почему, когда я вошел, какой-то человек, увидев меня, провел рукой по горлу?
Матсон засмеялся:
- Не принимайте всерьез. Это старый знак мафии. Он означает "чужой или коп - заткнуться, не болтать". Я обратил на вас внимание, едва только вы вошли. По свистку.
- По свистку?
- Тихому, но заметному. Он означал "тут чужой - аккуратнее". Стоит вам подойти к месту разгрузки судов, и вы услышите, как за несколько секунд такой пересвист покроет тысячи футов пирса. Да вы не пройдете и тридцати ярдов по пирсу, как все докеры на нем будут знать: чужак тут что-то вынюхивает.
Затрезвонили телефоны. Снимая трубки, прорабы бросали короткие реплики и торопились в зал. Люди один за другим подходили к окошечкам, получали талоны и покидали центр.
Матсон наблюдал за прорабом, который набирал группу носильщиков. Закончив набор, он уже двинулся к выходу, когда в зал торопливо вошел высокий рыжий молодой человек.
Управляющий коснулся руки Мейсона:
- Вот и ваш парень.
Прораб, который, казалось, покончил со своими обязанностями, увидев Микки Фланнери, повернулся и хлопнул его по плечу.
Микки подошел к окошку, в нескольких футах от которого стояли Мейсон с управляющим, и показал свою регистрационную карточку. Под синей пропотевшей рубашкой бугрились мускулы. На курносой физиономии выделялась воинственно выпяченная челюсть. Блеклые серо-зеленые глаза окинули Мейсона быстрым враждебным и подозрительным взглядом. Когда регистраторша вернула Микки Фланнери его карточку, он развернулся и пошел к выходу из зала.
- Спасибо, - сказал Мейсон управляющему и последовал за Фланнери.
Толпа, сгрудившаяся у окошек, преграждала Мейсону путь. Докеры были на редкость неуступчивы, когда он, бормоча извинения, старался протолкнуться между ними.
Микки Фланнери уже миновал полквартала, когда Мейсон, запыхавшись, нагнал его.
- Фланнери!
Микки обернулся. Под рубашкой с закатанными рукавами напряглись мышцы.
- Да? - Он прищурился, припоминая. - Я видел вас наверху. Кто вы такой - инспектор или что-то в этом роде?
Мейсон, не мигая, уставился на него.
- Прошлой ночью убили вашего брата, - сказал он.
У Микки глаза вспыхнули яростью.
- Этот сумасшедший коп, сукин сын!
- Этот сумасшедший коп, сукин сын, был моим братом, - тихо произнес Мейсон.
Микки Фланнери сделал легкое движение, напоминающее балетное па, - так боксер выбирает позицию. Он сжал кулаки.