— Ты была полезна мне, Элэра, — произнёс Артаиск и резко полоснул женщину по горлу. — Какое-то время.
Элэра упала, судорожно дёргаясь, и вскоре затихла — новый желобок наполнился кровью. Артаиск шёл дальше, неумолимый, как сама смерть. Последним был старик, чьи испуганные глаза бешено вращались в орбитах. Он вырывался и извивался, пытаясь встать, но цепи держали крепко. Взмах ножом — и старик падает на нишу. По последнему желобку медленно начинает течь кровь, пока не упирается в основание обелиска. Мгновение — и чёрный камень начинает вибрировать.
— Мы взываем к тебе сегодня, Корштарн! — Артаиск поднял руки вверх. — Мы вызываем тебя на поединок!
Обелиск завибрировал сильнее, и его окутало красноватое свечение. Собравшиеся вокруг братья начали монотонно петь, воздевая руки к сводам зала. Вибрация усилилась, а по обелиску пробежала сеть красных трещин.
Сигрин поднялся с колен — в каждой его руке появилось по мечу-хопешу. Обелиск продолжал трескаться: на пол упали первые крупные обломки. Одна из трещин расширилась, превращаясь в щель, и Сигрина обдало раскалённым воздухом. Сияние усилилось. Из света начал проявляться человеческий образ. Вибрации резко прекратились. Сигрин выдохнул, собираясь с мыслями. Перед ним стояла фигура абсолютно нагого мужчины, сотканного из красного света. Лица у Корштарна не было, лишь огромный рот-пасть, из которого время от времени вылетали искры призрачного пламени. В зале резко потеплело: от духа веяло жаром раскалённой кузни.
У существа не было глаз, но Сигрин чувствовал, что оно смотрит на него. Сначала в левой, а затем и в правой руке духа появилось по короткому прямому мечу из того же красного света. Сигрин встал в боевую стойку, и дух тут же ринулся на него. С бешеной скоростью замелькали клинки. По условиям ритуала, если Сигрин победит, то получит силу Корштарна, а если нет, то дух заполучит его тело в своё полное распоряжение. Сигрин не хотел думать о втором варианте; он яростно орудовал мечами, отбивая атаки духа. Артаиск стоял в стороне, наблюдая — никто не должен был вмешиваться в поединок, а братья продолжали петь, ускорив темп.
Удар, ещё удар. Сигрин уходит в сторону, пытаясь поразить духа в бок, но Корштарн уворачивается, нанося ответный удар. Перед глазами мигнуло: маска слетела и покатилась по полированному полу. Старые раны от ожогов отозвались болью. Сигрин поморщился, отступая. Как бы он хотел воспользоваться магией! Но нельзя. Корштарн — дух, призванный ритуалом для поединка, и никакая магия ему не страшна. Ловко перепрыгнув через труп мага, Сигрин побежал, увлекая Корштарна за собой. Улучив момент, Сигрин оттолкнулся и перепрыгнул через духа, едва не получив мечом по ногам, и нанёс двойной удар по спине Корштарна. Клинки прошли сквозь духа, оставив две светящиеся белым полосы. Дух вздрогнул, замерев на мгновение. Сигрин воспользовался этим и полоснул Корштарна по ногам, но дух резко отмер и отпрянул от Сигрина, разворачивая свой корпус к нему. Заплясали клинки — два меча против двух кривых хопешей Сигрина. Непробиваемая защита и точные атаки духа начали изматывать Сигрина. Капли пота выступили по лбу, дыхание стало сдавленным. Понимая, что силы на исходе, Сигрин отчаянно искал изъян в обороне Корштарна. И вот он! Перед каждой атакой дух припадал на левую ногу, как будто та была повреждена. Сигрин сменил тактику и начал наносить удары в левый бок противника. Удар, ещё и ещё один: Корштарн падает, как подкошенный, и клинки Сигрина опускаются на поверженного противника.
Тяжело дыша, он смотрит, как дух медленно растекается алым туманом, утратив очертания человеческого тела. Туман ползёт к Сигрину, но тот стоит на месте. Туман обволакивает сначала ноги, а затем и мускулистый торс, поднимаясь всё выше. Добравшись до начертанного чёрной кровью круга, туман замирает и начинает вливаться в его центр. Сигрин вздрогнул: в груди как будто загорелось мощное пламя. Внезапно туман замерцал, став на мгновение золотым, и тут же вернул свой прежний кровавый оттенок. Затем полностью исчез, а жар всё нарастал. Сигрин закричал, падая на колени — огонь жёг его изнутри. Из рук выпали клинки и тут же растворились в серой дымке. Жар ушёл, и вместо него пришла сила. Невероятная и неудержимая сила. Сигрин чувствовал, что может превратить гору в пыль, а всю армию врага — в дымящийся пепел.