— Ты так любила дождь, — прошептал он. — Мы радовались ему вместе… Танцевали, перепрыгивая через лужи и смеясь, словно дети... Этот смех… Столько времени прошло… — Рован умолк и крепко сжал кулаки. Дождь быстро смыл единственную слезу и унёс её вместе с потоками воды. Блеснула молния, озарив хмурое лицо лорда. Рован развернулся и пошёл обратно в лагерь под громыхающие раскаты грома.
***
— Их всё ещё нет, генерал, — в голосе Зито слышалась лёгкая нервозность. — Они должны были вернуться к рассвету, но сейчас уже полдень.
— Подождём, капитан. Скорее всего, дождь вынудил их задержаться.
Рован и капитан Зито стояли на невысокой смотровой вышке, с которой открывался прекрасный обзор брода и противоположного берега. С серого неба капал мелкий дождь. Воздух немного потеплел, а раскаты грома стали столь далеки, что Рован едва мог их расслышать. Внизу солдаты латали палатки и натягивали новые тенты взамен сорванных ночным штормом. Рован приложил к глазу смотровую трубу — прощальный подарок капитана Фара, и внимательно следил за вражеским берегом, густо поросшим низкими деревьями.
— Что второй отряд? Они нашли обоз?
— Да, генерал, один разведчик вернулся утром и доложил, что телеги застряли в грязи, и сейчас они пытаются вытащить их.
— Хорошо, — Рован убрал трубу за пазуху. — Выберите двоих солдат, которые знают местность на том берегу, и велите подготовить трёх лошадей.
— Как прикажете, генерал, — ответила Зито и, догадавшись, спросила. — А почему три лошади?
— Я поеду с ними.
— Но зачем!? Это опасно! Вы нужны здесь, чтобы командовать гарнизоном. Прикажите, и я сама отправлюсь на поиски.
— Нет, капитан, Вы здесь куда нужнее, чем я. Выполняйте приказ.
Зито явно хотела ещё что-то возразить, но сдержалась и сошла вниз, на ходу отдавая приказы.
Через час Рован в сопровождении двух солдат (которые, как заверила Зито, были бывшими егерями и хорошо знали местность) перешёл реку вброд и оказался на другом берегу. Вода поднялась столь значительно, что доходила до сапог Рована, едущего в седле первым.
— Это честь для нас, господин генерал, — прошепелявил немолодой солдат в потрёпанных доспехах. — Сам Рован Алренский ведёт нас в бой!
— Точно Пинт говорит: великий день сегодня, — подхватил солдат помоложе. Один его глаз закрывала повязка, из-под которой виднелся старый шрам. — А это правда, что Вы с тысячей воинов разбили шестьдесят сотен врагов у Ребона?
— У нас было преимущество в кавалерии, — ответил Рован, задумчиво вглядываясь в холмы. Миновав брод, они ехали по размокшей тропе, петляя между холмов.
— А крепость Вира? Это же Вы сожгли её дотла вместе с врагами, — не унимался одноглазый.
— Снаряд катапульты угодил прямо в склад с бочками масла, они и полыхнули, — Рован объехал огромную лужу. Дождь смыл все следы, и они просто двигались вперёд.
— А король Бракен? — внезапно спросил Пинт. — Ходили слухи, что не Эоден его прикончил.
— Глупые сплетни: Бракена одолел Эоден в поединке, — ответил Рован, ничем не выказав своё удивление этому вопросу.
— А болтали, что Вы старика прикончили, а Эоден раненый в тронном зале валялся.
— Откуда такие сведения? — Рован остановил лошадь и внимательно посмотрел на егеря.
— Да ходят истории разные среди народа, — оскалил пеньки зубов Пинт.
— Бракена сразил Эоден, — повторил Рован. — Мечом в сердце. Больше не задавай таких вопросов.
Пинт лишь хмыкнул, и они поехали дальше молча, углубляясь в неприятельскую местность.
***
— Чего видать, генерал? — тихо спросил Пинт.
Все трое залегли в неглубоком овраге у болотистой речки. Низкие кривые деревья утопали в мутной воде, а густой зелёный камыш шелестел на ветру.
— Их не меньше сотни, почти все верховые, — ответил Рован, убирая гномью трубу.
За рекой и болотистым лугом был разбит лагерь с десятком шатров. По периметру был выкопан неглубокий ров и выстроена стена из заострённых кольев. Солдаты в красной униформе по двое патрулировали границы лагеря. На заболоченном поле позади лагеря паслись лошади под пристальным надзором сразу десятка солдат. Помимо засевших прямо на противоположном берегу двоих разведчиков врага, что стерегли деревянный мосток чуть западнее, и множества хитро замаскированных ям-ловушек, Рован увидел через смотровую трубу ещё кое-что, и Пинт, скорее всего, тоже это приметил. На высохшем дубе, вокруг которого враги разбили свой лагерь, висело шесть тел с мешками на головах. Вороньё уже клевало трупы и, громко каркая, разлеталось, как только солдаты проходили рядом с деревом.