Иоквали перевёл сказанное Ларвилем, и Хайса указал пальцем с рубиновым перстнем на Сигрина.
— Он, — перевёл Иоквали. — Клинок луны с лёгкостью справится с этими изгоями.
— Я не собираюсь… — угрожающе начал молчавший до этого Сигрин, но Ларвиль поднял руку, и тот замолчал, скрипнув зубами.
— Это приемлемо, — ответил Ларвиль. — Мы согласны.
Хайса Третий дважды хлопнул в ладоши и что-то громко крикнул. Гостевой зал тут же откликнулся радостными возгласами придворных. Царь сделал знак своим слугам, и те подняли носилки, медленно разворачивая свою нелёгкую ношу.
— Великий царь доволен; он приглашает вас на обед, чтобы отметить наш будущий союз, — после этих слов Иоквали встал по правую руку от носилок, и процессия медленно двинулась в сторону выхода.
— Идём за ними, — поманил Ларвиль Сигрина и пошёл вслед за носилками.
Сигрина чуть не передёрнуло от одной мысли сидеть за одним столом с этими напыщенными павлинами в шелках и золоте, напускающими на себя важность. Настоящая власть — сила — была в руках Сигрина. Он чувствовал её, ощущал всё время со дня поединка с духом. Она пожирала его, медленно, словно гангрена. Скоро снова начнутся приступы, и надо как можно скорее выполнить свою миссию. Но Сигрин был скован; сейчас он зависел от Ларвиля, который единственный знал то, что было нужно Сигрину.
Обведя взглядом весь гостевой зал, Сигрин пошёл вслед за Ларвилем, звеня доспехами и шурша плащом при каждом шаге. Придворные уступали ему дорогу и старались не смотреть на него. Страх — одно из самых действенных орудий власти.
***
Жуя кубик чего-то спрессованного и имеющего привкус мёда, Йост следил за маленьким окошком в стене своей камеры.
После уходы Рйорика и Торквана ему принесли еды. Мрачный гном (который игнорировал любые вопросы Йоста и, казалось, вовсе не замечал его) оставил на окошке свёрток с этими медовыми кубиками и бурдюк с водой. Йост тут же закинул два кубика в рот и принялся жевать: они оказались вязкими и тягучими. Из чего бы гномы их ни слепили, но съев три таких кубика, он полностью утолил свой голод.
Йост сидел в заточении уже более пяти часов, отсчитывая каждый час и делая зарубки на кожаном поясе, чтобы следить за временем. Йост многократно пытался воспользоваться силой, но все его попытки оканчивались одним и тем же — он валялся на каменном полу, воя от раздирающей голову боли. После шестого или седьмого раза он оставил какие-либо попытки выбраться из заточения — это было невозможно.
Дожевав кубик, Йост запил сладость водой из бурдюка и прикрыл глаза. Сон давно уже стучался в двери, подгоняемый накопившейся за день усталостью. Он просидел, не открывая глаз, минут пятнадцать, пока не услышал то, чего так ждал — шаги.
Йост тут же поднялся и встал напротив окошка. Усталость отступила, и он внимательно следил за замелькавшим светом, ожидая гостей. Плита заскрежетала и отодвинулась в сторону. За дверью стоял Торкван со светильником в руках.
— Руки, — проскрипел Гном, снимая с пояса какие-то браслеты тёмного цвета.
Йост не сразу сообразил, чего хочет старый гном, и Торквану пришлось повторить:
— Протяни свои руки.
Йост сделал, как велели, и на его руках с невероятной скоростью захлопнулись два матово-чёрных браслета, не соединённых между собой.
— Иди за мной, — бросил Торкван и, не дожидаясь его, потопал обратно по коридору. — Без фокусов, маг; эти наручники блокируют любую магию.
Йост последовал за старым гномом. Как только он перешагнул порог камеры, то почувствовал, что тяжесть, давившая на него всё это время, слегка уменьшилась. Йост кончиком сознания потянулся к силе и ощутил её, но тут же сжал зубы от острой боли где-то глубоко в голове. Шумно выдохнув, он догнал ушедшего вперёд Торквана, не сказав ни слова.
Они дошли до конца коридора, уперевшись в винтовую лестницу с низкими ступенями. Йост заметил, что, помимо его камеры, в стене проделаны ещё два окошка с какими-то рычагами, торчащими прямо из стены рядом с каждым из них.
— Что это за место? — не удержался он от вопроса.
Торкван вздрогнул от неожиданного звука и подозрительно покосился на Йоста.
— Мне правда интересно.
— Тюрьма это для магов, разве не ясно? — коротко ответил Торкван и начал подниматься по лестнице.
Йосту приходилось перешагивать сразу через две, а иногда и через три ступени, чтобы не отставать от гнома. Торкван оказался на удивление шустрым, и порой его спина скрывалась за поворотами лестницы. Они поднимались долго, пока не дошли до каменной двери высотой чуть больше Йоста. Торкван надавил на какую-то неприметную плиту на стене, и дверь начала медленно опускаться.