Гектор вынырнул из воды рядом со мной. Он стряхнул воду с лица и указал на док.
— Лодка там, — прошептал он. — Привязана к свае. Надо идти очень осторожно. В такую тихую ночь все звуки особенно слышны.
Он пошел, и мы следом за ним, вдоль волнореза к доку. Становилось все светлее, будто все свечи и лампы Пуэрто-Верде разом зажглись. Может быть, так и было, после того как мы подняли весь этот шум. Я надеялась, что Химена в безопасности. И Тристан. И девочка, которая притворялась мной.
Края волнореза крошились от старости. Когда мы пробирались по ним, я ударилась ногой о камень или кирпич, и он упал в воду. Я старалась ступать осторожнее, чтобы поберечь вывернутую лодыжку.
Мы спустились в укрытие дока. Земля уходила вверх крутым обрывом, мы будто шли у подножия огромного холма. Я хваталась за сваи, чтобы не упасть, и мелкие ракушки крошились под пальцами.
Мы шли среди свай по грудь в воде. Наконец, показались очертания лодки. Это была рыбацкая лодка, может быть, большая шлюпка, на восемь человек.
Гектор поднял Мару, помогая ей перелезть через борт, лодка наклонилась и закачалась, когда она рухнула на скамью. Гектор потянул меня к себе.
— Руки на борт, — сказал он мне на ухо, кладя руки мне на бедра. — Когда я подниму, толкайтесь и перебрасывайте ноги.
Он поднял меня, и я забралась в лодку. Сильно ударилась коленом о борт, но залезла. Я подвинулась, освобождая место для Шторма, которого Гектор подсадил, помогая забраться. Потом запрыгнули Гектор и Белен.
Гектор отвязал толстую веревку от сваи и смотал на носу лодки. Он поднял со дна весло, Белен взял второе. Гектор, умело орудуя веслом, выводил лодку из-под дока. Белен помогал ему, отталкиваясь веслом от свай. Вместе они вывели лодку в открытое море.
Я глубоко вздохнула, с облегчением думая, что мы уже достаточно далеко. Ночь была теплой, я знала, что озноб скоро пройдет, даже несмотря на мокрую одежду. Залитый лунным светом порт был полон кораблей и лодок. Еще одна едва ли привлечет чье-либо внимание.
Я прошептала:
— Нам сделать вид, что мы рыбаки?
— Может быть, когда отплывем подальше, — сказал Гектор. — Если придется задержаться надолго.
Я хотела спросить его, как долго, по его мнению, мы будем заключены в этой лодке, когда вдруг в нос мне ударил острый запах, а шея начала зудеть так, будто сзади кто-то пристально смотрел на меня. Я обернулась посмотреть на город, который мы оставили позади, и в ужасе закрыла рот рукой.
Город пылал. В небе клубилось облако темного дыма, края его отливали красно-рыжим.
Неудивительно, что небо показалось мне таким светлым. Неудивительно, что нам так легко удалось уйти. Мой план создать хаос сработал слишком хорошо.
— Что я наделала? — прошептала я. Мара повернулась посмотреть, что привлекло мое внимание, и испуганно охнула.
— Мы сделали то, что должны были, чтобы выбраться оттуда, — сказал Белен. — Это всего несколько зданий.
Приглядевшись, я увидела лишь три, может быть, четыре, горящих здания. И все же я волновалась за людей, которые могли там жить и работать. Смогли ли они выбраться из пламени? Не задохнуться от дыма? Даже если они благополучно спаслись, я уничтожила их жилища. Гостиница «Королевская» простояла на этом месте почти сто лет.
Неужели это правильно — уничтожить чужую жизнь, чтобы спасти свою собственную? Даже если ты королева?
Я повернулась спиной к горящему городу и закрыла глаза. Теперь, когда мы отплыли от дока, я услышала крики, даже вопли. Что, если они не могут справиться с пламенем?
Мне хотелось приказать Гектору повернуть назад, посмотреть, что я натворила, все уладить. Но я знала, что не сделаю этого, что мой долг — найти путь, ведущий к жизни и зафире, что от этого зависит судьба моей страны. Я лишь надеялась, что когда мы найдем ее, мой список ошибок будет не слишком длинен.
Мы плыли вперед, лавируя между огромными судами. Темные фигуры двигались по палубам, сновали по корабельным снастям, хотя до рассвета было еще далеко. Люди стояли у поручней, глядя на пожар. Они могли в любую минуту увидеть нас, понять, что мы чужие.
Но они нас не замечали. Мы вышли из бухты и направились на юг вдоль побережья, небо осветилось темно-голубым, оставаясь кромешно-черным со стороны моря. На холмах и утесах над нами смутно виднелись великолепные поместья, увитые виноградом террасы и мраморные статуи. Скоро и они остались позади. Вода была спокойна, ни один корабль не проплыл мимо. Мы были одиноки и так ничтожно малы.