Это все-таки мое первое похищение.
К нему присоединился другой голос.
— Начинай уже, Коул. У меня занятия рано утром.
Кто-то еще хмыкнул в знак согласия.
А. Значит, его приспешники тоже были здесь.
Я добавила:
— Трое против одного? Так вот как ты выбираешь поединки? Даже для архангелов это немного жалко. Хотя, наверное, это стандартная операция. Ты и с Бенджамином так рассправился?
«Да, Грэй. Давай, копай себе могилу. Может, тебе стоит научиться хоть иногда затыкаться? Я имею в виду, не убьют ли меня, если попытаюсь понять где я?»
Ответ Коула был холодным.
— Ты действительно хочешь умереть, не так ли?
— Послушай, все это очень драматично, — сказала я, потому что, возможно, в глубине души была мазохистской. — Ты мог бы просто назначить встречу для разговора. У меня в кабинете. Немного маловат для трех коров, но мы могли бы договориться. А теперь расскажи мне, зачем ты меня сюда привел.
Знакомое лезвие вернулось к моей шее. Он прорычал:
— Видишь, в этом твоя проблема. Ты думаешь, что ты главная. Прославленный помощник низкого уровня без связей и власти. И ты просто пришла в университет, как будто это гребаное место принадлежит тебе. Ошибаешься. Оно принадлежит мне. Я владею этой маленькой розоволосой дрянью Эллис, и я владею тобой.
— Ты помогал Бенджамину с нападениями? — потребовала я. — Ты знал, что он делал?
Коул еще глубже вонзил нож.
— Ты здесь не для того, чтобы задавать мне вопросы, сучка. Я здесь, чтобы преподать тебе урок.
Лезвие исчезло, а затем в моем бедре вспыхнула боль. Я закричала и дернулась всем телом, желая удержать его, вырвать или что-то еще.
— Так-то лучше! — воскликнул Коул, внезапно ликуя. — Видишь, это было не так уж и сложно, правда?
Я продолжала издавать жалкие звуки боли, пытаясь отдышаться.
Он оставил нож внутри. Он даже не приблизился к моей артерии, и я не думаю, что он задел кость. Мне надо было об этом ему сказать?
— Агрх, — вздрогнула я. — Боги, я никогда не любила играть с ножом, но ты, возможно, только что изменил мое мнение.
— Какого черта? — сказал один из его прихвостней.
Другой пробормотал что-то, похожее на «сумасшедшая сука».
Коул схватил меня за лицо, впиваясь пальцами в щеки.
— Я подумал, что моя маленькая записка наставит тебя на путь истинный. Думал, она напомнит тебе, с кем ты, блядь, имеешь дело. Но нет… к концу сегодняшнего вечера ты будешь на коленях умолять вылизать подошву моих туфель. Понимаешь меня? Я собираюсь сломать тебя. Я заставлю тебя пожалеть о том, что ты видела меня и, тем более, ввязывалась в мои дела.
Он отпустил меня, а затем толкнул коленом в мою раненую ногу, подкрепляя свою угрозу.
От боли, как от электрического разряда, я не смогла ни дышать, ни кричать. Это было к лучшему. Я не хотела поддаваться и показывать ему, как мне было больно. Каждая крупица сопротивления имела значение.
Он отстранился и сорвал повязку с моих глаз. Тусклый свет на мгновение резанул по глазам, а затем я моргнула, чтобы сфокусироваться. Каменные стены блестели от сырости, а грязная земля была испещрена черными лужами. Это была закрытая комната со стальной дверью на противоположной стене.
Мы были под землей. Это было очевидно.
Черт. Это плохо.
Коул скрестил руки и посмотрел на меня с ненавистью в глазах. От него практически шел пар.
— Эмбер Эллис моя, и я буду обращаться с ней так, как захочу.
Его пальцы светились, как угли. Его зрачки были широкими и темными. Он придвинулся ближе.
— Ты прилюдно задела меня, и это единственная причина, по которой я тогда не избил тебя до полусмерти. То дурацкое заявление, которое ты подала, попало на стол моего отца. А после этого ты остановила меня посреди занятия и заставила вызвать на дуэль этого бесполезного сукиного сына, Разая.
Каким-то образом мне удалось улыбнуться.
— Не такой уж… бесполезный… раз он выиграл.
— Меня окружают идиоты и слабаки, — прорычал он. Огонь в его ладонях вспыхнул, потрескивая и меняя направление. — А ты — маленькая крыса, которая постоянно появляется в самый неподходящий момент. Одна глупая, бесполезная крыса.
— Ладно. Можешь сделать мне больно. Сделай свою жизнь еще тяжелее, — подбодрила я, потому что отговорить себя от этой затеи вряд ли удастся. Боги, почему разговоры стали похожи на пытку?
Он сузил глаза. То, как он сосредоточился на мне, было странно. Его взгляд был диким и нездоровым.