Худших людей? Кто был худшим? Мама никогда не держала меня рядом с плохими людьми. Я училась на дому вместе с несколькими детьми из соседних семей. Мои кузены, как сказала мне однажды мама, но я никогда не встречалась с их родителями и не ходила на их дни рождения.
На самом деле… я никогда не видела никого из маминой семьи. Вообще.
— Я была в безопасности, — настаивала я. — Моя жизнь была скучной, на самом деле. Скучнее, чем ты можешь себе представить. У меня даже нет впечатляющих или интересных воспоминаний. Вот таким чертовски убогим было мое детство. И ты называешь его опасным? Как будто я была в какой-то жуткой мафиозной семье?
Ее равнодушный, разочарованный взгляд только усилил мою ярость. Она вздохнула:
— Ты помнишь то, что тебе было позволено помнить, тупица.
Глава 55
— Это чертовски нелепо, — отмахнулась я. — Зачем ей стирать мои воспоминания? — даже при абсолютной уверенности в том, что я была права, крошечная ниточка беспокойства пробилась сквозь трещины.
Она пожала плечами.
— Тебе знать. Мне все равно. Я могу вывести тебя на след, который оставила твоя дорогая мать, но захочешь ли ты копаться в нем — твой выбор.
— Тогда ответь на мой вопрос! — мое терпение иссякало с каждой секундой.
— Твоя мать из правящей семьи. Должна ли я объяснять тебе это еще подробнее? — она наклонилась к пестику и растолкла травы, которые стали приобретать цвет рвоты.
— Да, я знаю, что у нее хорошие связи. Думала, что она просто входит в их круг.
— Меня привод это в бешенство, — вздохнула она. — Она важная фигура! Она поднималась по карьерной лестнице! Неужели ты думаешь, что она захочет тащить за собой бесполезного, позорно незаконного ребенка? Это все равно что вытащить скелет из шкафа и тащить его за собой на всеобщее обозрение. Ты была мертвым грузом, девочка. Обузой. Она любила тебя, поэтому избавилась от тебя гуманно. — открыв красный флакон и понюхав, она опрокинула его. Густая жидкость капнула на травы. — Хорошо, что тебе было где остановиться на другой стороне. На территории ангелов, я имею в виду. Большинство детей бросают в Подземелье. Большинство умирает.
Пот выступил на моей коже. Внутри меня все дрожало, словно я замерзла. Сильное, непреодолимое давление выбило воздух из моих легких. Я споткнулась, схватившись за горло.
Когда комната поплыла перед глазами, я опрокинулась, как та бутылка. Вдалеке раздался низкий женский голос.
— Что… ты… ох… какая… подлая маленькая сучка.
Ее грубый голос раздавался то ближе, то дальше. Руки обхватили меня за плечи и потянули вверх. Задние ноги ударились о стул, и я опустилась на него, чувствуя себя пьяной. Что, черт возьми, происходит?
Она приподняла мои брови большими пальцами и пристально посмотрела мне в глаза. Затем проворчала:
— Твоя семья всегда знает, как подкрасться незаметно, не так ли?
Я хотела убрать ее руки, но либо она была очень сильной, либо я была очень слабой.
Она хмыкнула и отпустила меня.
— То, что ты испытываешь, — часть защитного заклинания. Твои воспоминания подавлены, как я тебе уже говорила, и эта боль — реакция на угрозу.
— Как мне с этим бороться? — сказала я, стараясь выговорить каждое слово.
— Никак. Ты либо сломаешь его, либо нет. А сегодня ты к этому не готова. Посмотри на себя.
— Не… тебе… решать. — боль в голове снова усилилась, и я прижалась к стене.
— Если ты будешь сопротивляться еще больше, то потеряешь сознание. Продолжай. Потрать остаток своего вечера. У тебя явно нет других важных дел. — она прислонилась к столу, источая презрение.
Вот сука.
Сковывающее напряжение и спазмы в моем теле усилились. Я вскрикнула от боли.
— Хватит, девчонка! — взвизгнула она, разворачиваясь. — Дыши глубже. Перестань держать все в себе. Пусть ощущения пройдут сквозь тебя, как призрак. Представь это мысленно. Сегодняшний вечер не для этого. Прислушайся ко мне.
Но она была повсюду. Боль. Ломка. Словно заклинание внутри меня полностью пропитало мою ДНК, и распутать его означало бы уничтожить меня. Но я сделала так, как она сказала.
Заставить себя набрать воздух в легкие было нелегко. Но я сделала это. Глубокие, болезненные вдохи и выдохи. Заклинание прожгло меня насквозь, разъярив. Я расслабила мышцы и позволила напряжению спасть. Жжение длилось еще некоторое время, но, в конце концов, ослабло. Это было, словно как уговаривать дикого зверя успокоиться.
Когда я снова открыла глаза, женщина холодно наблюдала за мной.